Агнивцев Николай Яковлевич

АГНИ́ВЦЕВ Николай Яковлевич [8(20).4.1888, М. — 29.10.1932, М.] — поэт.

Родился в семье юриста. Детство про­шло на Дальнем Востоке, где отец по долгу службы часто переезжал из города в город, отчего А. был вынужден учиться в различных гимназиях, пока в 1906 не окончил одну из них в Благовещенске. После этого А. уехал в СПб., поступил на филол. фак-т СПб. ун-та, но образования там не за­вершил, занявшись поэзией. Перв. стих. А. «Родной край» было опубл. в ж-ле «Весна» (1908. № 9).

«Лит. энциклопедия», вышедшая еще при жизни А., делила его тв-во на 3 перио­да: «дореволюционный — экзотика, эротика и идеализация феодально-аристократичес­кого мира; эмигрантский — основное настро­ение — сменовеховский национализм; по­следний — будни советского быта» (Т. 1. М ., 1929). Если не принимать во внима­ние своеобразную терминологию тех лет, то суть явления подмечена правильно. При единстве поэтич. стиля, худож. приемов и особенностей в отд. перио­ды жизни А. существовали как бы три разных поэта, значительно отличавшиеся друг от друга настроением, темами в зависимости от перипетий судьбы автора.

До революции А. во множестве печ. стихи и драм. сценки в «Петербург­ской газ.», «Биржевых ведомостях», в ж. «Солнце России», «Сатирикон», «Новый Са­тирикон» и др. Стихи А. были словно созданы специально для устного исполнения: они лег­ко запоминались, были просты и изящны по форме, в них часто применялись повторы и рефрены, а строфы стих. А. часто напоми­нали куплеты и припевы песен. Неслучайно композиторы охотно писали музыку на стихи А., и эти песни охотно исполнялись Н. Ходотовым, А. Вертинским и др. С публичным чтением своих стихов по­стоянно выступал и сам А. на подмостках те­атров, кабаре, в лит.-арт. рестора­не «Вена».

В 1913 в СПб. вышла перв. кн. А. «Студенческие песни. Сатира и юмор », где наряду со сценками из студенч. быта, веселыми, залихватскими, доста­точно острыми и злободневными, были напеч. и эпиграммы А., широко ходившие в устном исполнении и пользовавшиеся успе­хом. Мгновенно разошедшаяся кн. в том же году была выпущ. 2-м изд.

Перв. мировую войну, как и многие его собратья по перу, встретил воодушевлен­но. Он заполнял периодику патриотич. стихами и в 1915 выпустил сб. «Под звон мечей », отражавший его настроения перв. месяцев войны. Очень быстро сам А. понял, что вирши, вошедшие в эту кн., поэзией не являются, и никогда больше ни одного стих. из патриотического сб. не переизд.

Февральская революция 1917, вызвав­шая эйфорию у А., подтолкнула его на созда­ние стихов с явной политич. окраской. Выступая в роли «русского Беранже», те­мы и сюжеты А. брал в основном из эпохи фран­цузской революции и из русской истории. Написанные А. стих. «Гильотина», «Павел I» и др. звучали по всему Пг., а стих. «Рассеянный король», ставшее песней в исполнении А. Вертинского, быстро получило широкую известность.

Еще в янв. 1917 А. вместе с актером Ф. Курихиным и реж. К. Марджановым со­здал театр-кабаре «Би-Ба-Бо» (переимено­ванный затем в «Кривой Джимми»), писал для него значительную часть репертуара, со­чинил гимн театра на муз. Ю. Юргенсона. После Октября театр отправился на гастроли в Киев. Там, как вспоминал И. Эренбург, «в маленьком театре, известном петербурж­цам, актеры подпрыгивали, пели куплеты, на­писанные Агнивцевым: „И было всех прави­тельств десять, / Но не успели нас повесить”» (Эренбург И. Люди, годы, жизнь. М., 1990. Т. 1). Затем последовали гастроли в Харькове, Ростове, Тифлисе. Маршрут теат­ра соотносился с направлением отступления белых войск. Из Тифлиса отступать уже было некуда, и театр вернулся в М. Часть труппы, в т.ч. и Курихин, оказались вско­ре в Ростове-на-Дону, где открыли сатирич. театр малых форм «Гротеск», ставив­ший, в частности, и пьесы А.: «Санкт-Петер­бург», «Дама в карете», «Фуфыра и сморчок», «Черный паж » и др. О. Ман­дельштам, приехавший в нач. 1922 в Рос­тов и посмотревший спектакли «Гротеска», написал в «Обозрении театров гг. Ростова и Нахичевани» об увиденном: «В ростовском „Гротеске” господствует... изысканный Агнивцев с браслетами, щеночками и собачка­ми, этот Кузмин на сахарине с маргариновым старым Петербургом, где стилизация не пря­чется в углах губ, а прет из каждой строчки, как лошадиное дышло» (Мандельштам О. Со­чинения. М., 1990. Т. 2).

А. после отъезда театра остался в столи­це Грузии и, по свидетельству бывшего в то время там Эренбурга, «ждал фран­цузской визы». В Тифлисе начался втор. период тв-ва А., когда он еще до отъезда театра выпустил новый сб. стих. «Санкт-Петербург » (1921). Вскоре А. получил ожидаемую визу и в 1921 через Константинополь выехал в Париж. В Берлине вышла книга стих. А. «Мои песенки» (1921) («Небольшая книжка Агнивцева — хорошее средство, чтобы не разу­читься иногда улыбаться» — Новая русская книга. 1922. № 2).

Стихи А. охотно включали составители различных сб. и антологий как в Русском за­рубежье, так и на оставленной им родине. В 1922 в Берлине вышла «Антология сатиры и юмора», где были помещены 5 стих. А. В то же время в составленном в М. «Сборни­ке лит.-худож. революционных произведе­ний» (1922) нашлось место для его «Балла­ды о короле».

Оказавшись в Париже, мечте своей юно­сти, месте действия почти половины его стих., А. тем не менее стал писать не о Париже, а о городе своей юности — о СПб. Ни до, ни после этого таких горьких, таких пронзительных стихов А. не писал. Они были лаконичны и просты. В 1923 вышла новая кн. А. «Блистательный Санкт-Петер­бург». С ее появлением еще резче обозна­чился противоречивый облик А.-поэта: «...Среди массы повторений, тривиальностей и просто безграмотностей — нет-нет да и вы­глянет настоящее лицо настоящего поэта, гу­бящего себя, свое дарование по подмосткам театриков кабаре» (Новая русская книга. 1923. № 1). И все же петербургские стихи А., передающие настроения не только поэта, но и мн. его читателей, пользовались большой популярностью. Не пренебрегали этими стихами и издатели. В 1923 в Берлине в антологию «Петербург в стихотворениях русских поэтов» вошло 6 стих. А. Несколько его произведений из этого цикла были включ. в сб. «Вечера под зеленой лампой» (Берлин, 1923) и в др. изд. Интересна книга А. еще и тем, что трудно найти др. такой пример, где бы книга из 38 стих, целиком бы­ла посвящ. одному городу.

Материально А. жилось в эмиграции луч­ше мн. других эмигрантов. Помимо его поэтич. книг в 1923 вышел сб. «Пьесы», содержавший 36 драм. произведений. А. охотно предоставляли свои страницы мн. периодические изд., но чрезвычайно сильная тоска по родине и набиравшее силу сменовеховское движе­ние, подтолкнувшее мн. писателей Русского зарубежья к мыслям о возвращении в Рос­сию, сильно задели и А. В 1923 он вернулся на родину.

Начался третий период тв-ва А. Он сотрудничал в сов. сатирич. ж., пи­сал для эстрады и цирка, писал обо всем на свете — о перестройке М. и о беспри­зорниках, о декабристах и китайских рик­шах, о кирпичах, трамваях, примусах. Но ни разу после эмиграции А. не написал о том, что раньше наполняло всю его поэзию. После 1923 из-под пера А. не вышло ни одной строчки ни о Париже, ни о СПб.

Осн. направлением постэмигрант­ского тв-ва А. стали стихи для детей. В большинстве своем это были увлекательные рассказы на производственно-технич. и общественно-политич. темы. В одном только 1925 вышли кн. А.: «Винтик-шпунтик», «Война игрушек», «Знако­мые незнакомцы», «Как примус захо­тел Фордом сделаться», «Китайская болтушка», «Октябренок-постреле­нок», «Спор между домами», «Чашка чая ». Мн. детские книги А. выдержали не од­но изд. — «Кирпичики мои » (1926 и 1927), « Шарманочка » (1926 и 1929), «Мыши из цирка» (1927 и два изд. в 1930), «О бедном щегленке» (1927 и 1930), «Сказка с цветами » (1929 и 1930) и др.

В 1926 в М. в «изд-ве автора» вышла единственная «взрослая» кн. А. этого периода — « От пудры до грузовика », содержащая его стихи за посл. 10 лет и прослеживающая его путь от «салонных» до «производственных» стихов. В предисл. к книге А. писал: это «не просто книжка выбранных стихов различных периодов. Это — мой литературный паспорт со всеми рифмованными визами, своевременно отмечавшими мои стихотворные мечтания с 1916 по 1926 г.».

После смерти А. его произведения долгое время практически не переизд. и вер­нулись к читателю лишь неск. десятиле­тий спустя.

Соч.: Стихотворения. Сан-Пауло, 1960; [Стихотво­рения] // Русская стихотворная сатира. Л., 1974 (БП. БС); Блистательный Санкт-Петербург: Ре­принт. М., 1989; Гранитный барон. Стихи. М., 1990; Собр. соч.: в 3 т. СПб., 1998; Санкт-Петербург. Н-Й, 2002; Избр. СПб., 2009.

Лит.: Ходотов Н . Близкое-далекое. Л.-М., 1962; Вертинский А. Четверть века без родины // Москва. 1962. № 3; Борисов Л. За круглым столом прошлого. Л., 1971; Кушлина О. Поэт — и больше ничего // Памир. 1983. № 12; Федоров В. [Послесл.] // Агнивцев И. Блистательный Санкт-Петербург. М., 1989; Куферштейн Е. Странник нечаянный: Книга о Николае Агнивцеве — поэте и драматурге. СПб., 1997; Кушлина О. Агнивцев Ник. Як. // Русские писатели. 1800–1917. Биогр. словарь. Т. 1: А–Т. М., 1989; Попов В. В. Агнивцев // Русская лит-ра ХХ в. Прозаики, поэты, драматурги: биобибл. словарь: в 3 т. Т. 1. М., 2003; Тверьянович К. Ю. «Блистательный Санкт-Петербург» Ник. Агнивцева: о тривиальности и настоящей поэзии // Petra Philologica: проф. П. Е. Бухаркину ко дню 60-летия. СПб., 2015; Измайлов А. «Ужели белой ночью в мае…» // Невский альм. 2018. № 2 (100).

Автор статьи - В. Попов