Алянский Самуил Миронович


АЛЯ́НСКИЙ Самуил Миронович [16(28).5.1891, СПб. — 18.7.1974, М.] — издатель, редактор.

«Самуил Миронович Алянский прожил полноценную жизнь, ему была дарована судьба и долголетие, кот. позволили ему реализовать себя. Жизнь его, не изобиловавшая внешними событиями, может быть, и не могла бы стать предметом увлекательного романа, но прожитая так, как прожил ее Самуил Миронович, доставила бы удовлетворение многим <…> Жизнь <его> названа мной полноценной не потому, что она была во всем благополучной, — на его долю выпало более чем достаточно тяжелого, но все испытания формировали его душу и характер, и, как это бывает с достойными людьми, чем тяжелее были обстоятельства, тем жестче формировался его характер и внутренний мир, кот/ как бы сопротивлялся внешнему. Жизнь сделала его человеком сдержанным и достаточно скептическим, хотя вспышки веселости нередко прорывали эту оболочку» (В. Сабинин-Кнорре).

Отец, Мирон Исаевич А., был известным в СПб. переплетчиком кн.

С 1903 по 1911 учился в гимназии, одновременно работал технич. помощником в ред. газ. «Речь», в биб-ке Л. Жевержеева над сост. каталога. В 1917 вместе с В. Васильевым открыл книжн. лавку.

«С. М. любил одеваться не то что шикарно (вряд ли это было ему доступно), но с неким оттенком артистизма — повязывал шарф на особый манер — что-то вроде галстука, кепку надевал модную, нося чуть-чуть набок, но я это не воспринимал как пижонство и сам пытался иногда делать что-то в этом роде» (В. Сабинин-Кнорре).

В 1918 организовал и возглавил изд-во «Алконост». «И с этих пор Самуил Миронович начинает часто бывать в Москве, пытаясь завязать знакомства и уговорить печататься в “Алконосте” лучших русских поэтов: Андрея Белого, Вячеслава Иванова и других <…> Наивность и оптимизм — недальний родственник наивности — дали возможность Самуилу Мироновичу сделать, казалось бы, невозможное — обездоленные обстоятельствами, обманутые в надеждах, собрались лишившиеся “крова” и осиротевшие поэты и прозаики вокруг наивного оптимиста, светившегося забытыми в мире, особенно в то время (но, впрочем, может быть не только) искренностью и честностью, создавшего Ноев Ковчег для спасения вымирающих представителей — нет, создателей — Серебряного века» (В. Сабинин-Кнорре).

Перв. вышедшая в изд-ве кн. — поэма А. Блока «Соловьиный сад». С 1918 по 1923 «Алконостом» было изд. около 50 кн., преимущественно символистского характера, в т.ч. произведения А. Белого, А. Ремизова, Вяч. Иванова, А. Ахматовой, Ф. Сологуба и др., почти все произведения Блока. Среди художников ярким сотрудником «Алконоста» стал Ю. Анненский.

«По случаю юбилея “Алконоста”, кот. в марте 1919 года исполнилось девять месяцев, был заведен знаменитый альбом, открыть кот. принадлежала честь, естественно, Блоку. Запись Блока, большинству, конечно, известная, заканчивалась словами: “Да будет Алконост”. Все приглашенные на юбилей оставили в нем памятные записи. Однако, судя по этим записям, альбом ездил вместе с Алянским в Москву, так как мартом, но несколько позже, помечены записи московских авторов “Алконоста” — В. Иванова и других» (В. Сабинин-Кнорре).

В 1919 в «Алконосте» вышел перв. номер ж. «Записки мечтателей». Всего выпущено. 6 номеров. В 1922 в посл. номере «Записок мечтателей», посв. памяти А. Блока, были напеч. воспоминания К. Чуковского «Последние годы Блока», начинавшиеся строкой: «Других поэтов мы просто любили, а в Блока мы были влюблены».

В 1922 выпустил сб. «Серапионовы братья», отражающий эстетич. взгляды одноименной лит. группы.

В 1923 окончил искусствоведческий фак-т Ин-та истории искусств. В эти годы многое связывало его с изд-вом «Радуга», где, как пишет В. Белов, «Алянский учился искусству полиграфического оформления книги, чрезвычайно трудному искусству, кот. Самуил Миронович овладевал всю жизнь и кот. ему особенно пригодилось в послевоенные годы, когда он занимался выпуском детской иллюстрированной книги».

После закрытия «Алконоста» работал в изд-вах Наркомпроса, зав. книжн. магазинами изд-в «Книга» и «Международная кн.».

В 1929 возглавлял кооперативное «Изд-во писателей в Л-де». Должность предложил К. Федин, предс. правления изд-ва, знавший организаторские способности, добросовестность и доброжелательность А. Здесь публ. В. Каверин, Ю. Тынянов, К. Федин, О. Форш, М. Шагинян и др. К. Чуковский, кот. с А. познакомил Блок, называл их сорокалетнее знакомство «дружбой, выдержавшей испытание временем». В альбоме, посв. 70-летию А., Чуковский записал: «Мало я знал в своей жизни людей, способных так горячо ненавидеть всякое лицемерие, ханжество, всякую пошлость, безвкусицу, фальшь. Недаром к нему так прилепился душой непреклонно суровый Блок. Нужно было слышать, каким уважительным голосом произносил его имя великий поэт: “Самуил Миронович сказал…”, “Я слышал от Самуила Мироновича…”» По инициативе А. «Изд-во писателей в Л-де» начало выпуск 12-томного собр. соч. А. Блока (1932–36), составлением, комментированием и разработкой кот. руководил сам А. (довести изд. до завершения А. не удалось).

В 1932 вынужден был перейти в ЛО изд-ва «Молодая гвардия», где пережил бурную эпоху его реорганизации, родившей «Детиздат» с отд. в М. и Л-де. Здесь много и плодотворно сотрудничал с К. Чуковским и С. Маршаком, был худож. оформителем и ред. почти всех их кн.

В 1938 уволился из «Детиздата» и поступил заведующим изд-вом лен. Союза художников, куда его активно приглашали и кот. специализировалось в выпуске эстампов и агитплакатов. В литографич. мастерскую изд-ва приходили Вл. Конашевич, Н. Тырса, Ю. Васнецов, Е. Чарушин, В. Курдов, множество молодых художников. В искусствоведческих кругах считается, что отеч. эстамп обязан своим рождением именно А.: он увлек этой техникой художников, создал условия для его становления и развития. В годы Великой Отеч. войны «изд-во А.» и собранное им агитобъединение художников выпускали в осажденном Л-де плакаты под заглавием «Боевой карандаш», иллюстрирующие воен. сводки и лозунги. Почти под тремя тысячами плакатов стояло: «Читано на выпуск (дата). С. Алянский».

Блокадной зимой 1941–42 погибла или умерла от голода четверть коллектива А., в т.ч. его жена, на пороге смерти был сын. В февр. правлением Союза художников А. был эвакуирован из Л-да, взял с собой лишь мат-лы «Алконоста» и неск. кн. с автографами. Год провел в эвакуации в Ташкенте вместе с дочерью.

В марте 1943 по вызову директора моск. изд-ва детской лит-ры приехал в М., устроился в тов-во «Сов. график», изд. лубки, открытки, наглядную агитацию. Вскоре перешел в ж. «Мурзилка», выпускавшийся ЦК ВЛКСМ для школьников младших классов. Сотрудничал вместе с В. Бианки, Ю. Васнецовым, В. Лебедевым, С. Михалковым, К. Чуковским, Е. Шварцем и др. В изд-ве детской лит-ры проработал до конца жизни худож. редактором, после выхода на пенсию, в самом начале 1960-х, — консультантом по худож. оформлению.

Е. Ефимов: «В Алянском соединялось все: обширные знания, вкус, опыт, энергия, инициатива, добросовестность, порядочность. При каких-то более благоприятных условиях Самуил Миронович вполне мог бы стать искусствоведом или художественным критиком. Он знал, пожалуй, всех советских художников — своих современников, их манеру, возможности, их характер, пристрастия, даже слабые стороны, и оттого заказы его на оформление почти всегда были распределены с максимальной эффективностью. Конечно, как у каждого редактора, у него был “актив”, опора, своего рода палочки-выручалочки, были, пожалуй, даже и любимцы (мастера, которые давно, постоянно и хорошо работали с ним, в ком он был уверен), но он не боялся и поиска, эксперимента, риска: сколько новых художников начали работать под его крылом в 1950–60 годы! скольких он открыл! — сегодня они классики. А. поддерживал близкие отношения, даже больше — дружил со многими писателями и поэтами, был в курсе всех литературных дел. Он знал досконально производство, всю технологию, все оборудование, все материалы. Каждая порученная книга, даже если она не нравилась ему по каким-то причинам (а Детгиз выпускал не только шедевры, над которыми мы сейчас ахаем, — много было и проходной литературы, и просто заказных актуальных поделок), каждая становилась для него своей, и как свою он вел ее от чтения литературного текста и выбора художника до подписи пробных оттисков и сигнального экземпляра. Строка в выходных данных: “Художественный редактор С. Алянский” была все равно как знак мастера».

Был инициатором выпуска «Худож. серии» с произведениями совр. иностранных писателей и серии «Мастера совр. лит-ры», посвящ. сов. писателям.

«Выехав во время войны из блокадного Ленинграда и оставшись в Москве, Самуил Миронович оказался без жилья — вплоть до самой смерти он снимал комнаты. Продолжительное время, около тридцати лет, он жил в коммунальной квартире, где снимал комнату у своей родственницы на Гоголевском бульваре, вместе с дочерью Ниной. Подразумевалось, видимо, писательскими начальниками, что скромный человек должен жить в скромных условиях…» (В. Сабинин-Кнорре).

Опубл. мемуарный труд « Встречи с Александром Блоком » (1969, 2-е изд. — 1972). «Книга Алянского, рожденная воспоминаниями об удивительном стечении обстоятельств — они же случайности — и увлеченностью Самуилом Мироновичем Блоком, я думаю, будет прочтена еще очень многими» (В. Сабинин-Кнорре).

В СПб. жил на ул. Восстания (Знаменской), д. 22.

«Самое имя Самуила Мироновича Алянского знаменует целую эпоху в истории отечественной книги» (Я. Бердический).

Соч .: Встречи с Александром Блоком. Л., 1969 (2-е изд. — 1972).

Лит .: Белов С. Мастер книги: Очерк жизни и деятельности С. М. Алянского. М., 1979; Энциклопедия / ред. И. Баренбаум, А. Беловицкая, А. Говоров и др. М., 1998; Сабинин-Кнорре В. Узы и судьбы // Наше наследие. 2003. № 66; Ефимов Е. «Вы всегда были истинным праздником» // Наше наследие. 2010. № 96.

  • Алянский Самуил Миронович