Арьев Андрей Юрьевич

А́РЬЕВ Андрей Юрьевич [18.1.1940, Л-д] — литератор, критик, прозаик, эссеист, деятель культуры.

Отец — инженер-мостостроитель, мать — историк. В 1957 окончил школу в Пушкине, в 1964 — отд. русского яз. и лит-ры филол. фак-та ЛГУ. Дипломное сочинение А. написал о романах В. Каверина, с кот. тогда же познакомился и в дальнейшем поддерживал отношения: фрагментарно их переписка опубл. в кн. Каверина «Вечерний день» (1982) и «Литератор» (1988). С осени 1964 по 1965 работал в Северо-западном книж. изд-ве в Архангельске, затем в «Лениздате», откуда в 1967 был вынужден уйти по причине политич. неблагонадежности. Естественно, что и в офиц. прессе суждения о нечастых публикациях А. отличались как минимум настороженностью: «…абстрактные рассуждения о “традициях русской художественной мысли”, кот. якобы…», ― вещал анонимный Литератор (ЛГ. 1975. 12 нояб.). И т.п. С 1968 по 1980 с перерывами А. работал экскурсоводом в Пушкинском музее-заповеднике (Пушкинские Горы) и Лен. бюро путешествий, ездил в сезонные археологич. (Таджикистан) и биологич. (Сахалин, Курильские о-ва) экспедиции, в 1974 около полугода работал консультантом по видам и жанрам живописи в ГРМ. Во втор. пол. 1960-х сотрудничал на Лен. радио: автор передач о А. Гитовиче, С. Гудзенко, М. Слонимском, В. Шефнере и др., инсценировок по произведениям А. Моравиа, К. Чапека (рассказ «Поэт», 1967). В 1969 совм. с С. Довлатовым напис. сценарий фильма о Бунине и пьесу о конфликтах в среде творч. интеллигенции (не опубл.). Был консультантом в отделе прозы и автором ж-ла «Звезда». Одновременно печ. критич. статьи, эссе в ж-лах «Аврора», «Вопросы лит-ры», «Даугава», «Знамя», «Лит. обозрение», «Нева», «Новый мир», «Таллин» и др.; писал для андеграундных ж-лов «Диалог», «Обводный канал», для газ. «Русская мысль», ист. альм. «Минувшее». Повесть « Долгота дня » вышла в самиздатовском ж-ле «Часы» (1976. № 1).

С 1977 по 1984 состоял в Проф. группе писателей ЛО СП, в 1984 принят в СП СССР. В кон. 1988 поступил на пост. работу в «Звезду», с 1992 став соредактором (вместе с Я. А. Гординым) этого журнала.

Имперская красота Царскосельских парков и скромное место, кот. в об-ве 1940–50-х занимала интеллигенция, не ориентированная на коммунистич. идеалы, позже сложатся в цельную социокультурную концепцию А., в основе кот. — интеллигент, едва ли не синоним «маленького человека», благородного, способного на бунт «антигероя». Такими «антигероями» предстают персонажи А. Битова, Р. Грачева, С. Довлатова («Наша маленькая жизнь» ) — поэты и писатели, жившие в XIX–XX вв. и современники А., кот. в основном рассматриваются как явление петерб.-лен. жизни. Последняя книга А. «За медленным и золотым орлом. О петербургской поэзии » (2018) состоит из вереницы сцепленных между собой звеньев, начиная с пушкинского «Медного всадника» и кончая стихами совр. поэтов. На основании их анализа автор приходит к определению феномена петерб. культуры, суть которой — создание «парадиза над бездной».

Даже проблемы отеч. «почвенничества» предстают у А. вроде как в петерб. дымке. В эссе «Пузыри земли (К теории почвенничества)» он пишет: «Создатели почвеннической теории к крестьянскому сословию не принадлежали, да и вообще к сельской жизни имели отношение вполне косвенное. Выкристаллизовавшие свои теории в петербургском журнале “Время” Достоевский и Аполлон Григорьев — самые городские, самые интеллигентские наши писатели XIX века. Не только по биографии, но и по духу творчества. Лишь в городе, в кот. лучше всего ощущается долг человека перед землей и жажда этой земли, в “умышленном” городе, подобные теории и могли стать мировоззрением. Именно вследствие этого долга и этой жажды так сильны были в Петербурге интеллигентские порывы к самоотрицанию, и до сих пор свойственные едва ли не каждому представителю странного, но все-таки не ставящего корыстных целей “ордена”, увидевшего свет на берегах Невы». Некот. столичных христиан эта статья привела в негодование. Е. Степанян в одной из фраз А., истолковывающей Достоевского, его представления о России как «области обнаружения Божественного промысла», живо распознала авторское прямоговорение и заявила следующее: «Бог есть Дух. Поэтому сама эта фраза есть свидетельство о нестерпимой антропоморфизации Личности Бога, собственно, о хуле на Него». Вряд ли А. занимает «хула на Него», но цикл мыслей, запечатленных в «Пузырях земли», несомненно свойствен мн. его работам: «Петербургская пауза» ,«Интеллигенция без революции: Культура “серебряного века”», «Маленький человек в поисках Бога» и др.

Служение какой бы то ни было моноидее, как кажется, далеко отстоит от творч. или философских задач А. Он пишет о соотношении в бытии «единичного» и «всеобщего», об антиномичности нашего существования, об экзистенциальном одиночестве и неизбывном тяготении к диалогу как единственно достойному проявлению человеч. свободы. В тех же «Пузырях земли» об этом и говорится ― на примере Достоевского: «Основные персонажи Достоевского — это “братья в одиночестве”, братья по трагедии одиночества. И праведник и грешник, насколько они выбирают судьбу индивидуально , находят лишь путь к трагическому финалу. Этот исход роднит второго с первым, что бы их ни разъединяло. В этом смысле автором подчеркивается даже братство Мышкина с Рогожиным. И уже по крови все братья в последнем романе Достоевского. В нем инспиратор убийства Иван Карамазов размышляет о священной истории вдохновенней Алеши, а младший ангелоподобный брат может, по замыслу автора, пойти в террористы. <…> Гениальная исключительность Достоевского определяется его отрицанием бытия исключительной личности. Ибо, по Достоевскому, “народ”, а не “индивид”, все еще присутствует в исторической жизни — во всей своей “соборности”. И бытие этого “народа” непроницаемо — почти как бытие Бога».

Суждения А. всегда погружены в историко-культурный контекст, без представления о кот. их оценки страдают одномерностью. Так, в заглавии «Пузыри земли» содержится не априорное уничижение «почвенничества», а прежде всего отсылка к шекспировскому «Макбету», и в том его переводе, кот. приводил в умиление А. Блока. В. Каверин писал об А.: «Его главная черта — умение почувствовать в любом современном произведении его исторический смысл. Он мыслит всей совокупностью исторических представлений в деле развития литературных направлений и школ. Поэтому он измеряет ценность художественного произведения не его быстротекущей “злободневностью”, а местом в долголетнем, медленно развивающемся процессе движения всей литературы в целом».

Наиболее объемное филологич. исследование А. ― кн. «Жизнь Георгия Иванова» . О ее «самом оригинальном повороте» Б. Парамонов говорит так: А. «…берет тему Петербурга не в противостоянии русскому так называемому варварству, то есть бескультурью, а в тесной, органической связи с русской и даже православной традицией. Вслед за Бердяевым Арьев видит в этой традиции неразрывную связь апокалиптики и нигилизма. Специфически русское открывается в тематической рамке апофатического богословия — неопределимости Бога, невозможности вынести какое-либо суждение о целостности бытия. А частичные суждения о правде фактов русскому, понятное дело, не интересны». Сам А. пишет об этом в таких выражениях: «Ивановское откровение на чужом дворе погружает в экзистенциальное содержание его поэзии: ему и всегда было петь не о чем . Его стихи “обделены всем” (Блок). Вот на этой обделенности (а какой русский человек не переживает обделенность как доминанту жизни?) и держится вся поэзия Георгия Иванова, в этом и ее сила, и ее горькая прелесть. Это ее нерв. <…>. Конечно, апофатические умонастроения чреваты соскальзыванием в лоно традиционного русского нигилизма, в сильной степени различимого в ивановской художественной рефлексии. Но и весь русский нигилизм едва ли не является оборотной, темной стороной православного апофатизма.<…> в пустоте есть для поэта и некоторый источник. Даже первоисточник, без кот. поэзия не существует».Опираясь на эти суждения, Парамонов заключает: «И совсем уже интересно — об органичности изгнания, чужбины, обделенности, неприсутствия для поэта — тема известная нам в мощном исполнении Цветаевой и Бродского, но не менее убедительно, только более изящно, звучащая у Георгия Иванова <…>. “Чужой двор” здесь — это и есть эмиграция. Но задержим внимание: обделенность понимается как доминанта жизни всякого русского человека, как его экзистенциальная судьба. В философии это называется “заброшенность”. Заброшены все, но получается, что русский человек заброшеннее прочих. Это и есть какая-то главная его свобода ― “тайная свобода”, как любит повторять Арьев за Пушкиным» (Радио Свобода. 2009. 13 окт.).

В статьях об Александре Кушнере А. обосновал эту «тайную свободу» как доминантное свойство все того же петерб. «маленького человека», «антигероя». Эстетически ее «зародышевой плазмой» является скорее лирика, чем эпос, потому что «внутреннее бытие» петерб. литератора — это бытие человека прежде всего культурного, душевно и умственно развитого, слегка ироничного по отношению к самому себе, что и называет А. «лирикой», т.е., напр., вне этой характеристики оказывается А. Солженицын с монументальными масштабами его учительства. Однако, защищая и развивая петерб. культуру, А. признаёт, что необходимо и «перекрестное опыление». В прозе и публицистике А. ощущается стремление гармонично организовать окружающий мир, состоящий из разнородных начал: обездоленных и «маленьких» защитить, жестоких тронуть, воинствующих укротить, пострадавших утешить, и не столько на общественном, сколько на человеческом, гуманитарном уровне. Уравновешивая разнородные начала и пробуждая «чувства добрые», А. действует энергично, что проявляется в слове и в действии, во-первых, в особой афористичности языка А.: «В любой культуре “провинциальности” больше, чем “провиденциальности”», «Поскольку все мы чего-то не знаем, у нас вырабатываются общие понятия…», Битов «всем нравился и от всех ушел, элегантно сославшись на “неизбежность ненаписанного”», и т.п. Во-вторых, А. ставит и политич. акценты. Так, напр., он выступил против мемориальной доски на доме, где жил коммунист Г. Романов, но поддержал и участвовал в церемонии открытия мемориальной доски в честь И. Анненского в Пушкине.

Критики выводят авторскую родословную А. «из князя Вяземского, И. Анненского, В. Розанова и В. Ходасевича», сравнивают с набоковским Кончеевым. А. иронизирует над своим «благородным происхождением», но не возражает против него. А. пишет о Тютчеве, Достоевском, Блоке, Мандельштаме, Л. Добычине, Набокове и др. литераторах прошлого, а также о современниках, ушедших или живущих ныне: об И. Крылове, Д. Лихачеве, А. Панченко, В. Сосноре, А. Битове, Д. Бобышеве, А. Кушнере, И. Адамацком, С. Довлатове, Ф. Чирскове, Н. Толстой, В. Кривулине, О. Охапкине, С. Стратановском, С. Кековой и др. В посл. годы изд. неск. книг Георгия Иванова («Стихотворения» в Новой биб-ке поэта. СПб., 2005; 2-е изд. 2010) и о нем. В языке писателя А. ценит чувство меры, гармонию, в поведении — такт и свободу.

Действительный член Академии русской совр. словесности, учредитель и председатель Довлатовского фонда, член редколл. ж-ла «Худож. вестник», член жюри русско-итальянской премии «Белла», председатель жюри премии «Русский Букер» (2014), лауреат Царскосельской премии (2015). Автор более 400 печ. работ. Эссеистика и филол. работы А. переведены на английский, голландский, итальянский, французский, эстонский яз. С 2006 снова живет в Пушкине.

Соч.: Долгота дня: повесть // Часы. 1976. № 1 (перепеч.: Время и мы. 1977. № 23); Собеседник // Звезда. 1977. № 4; При свете памяти // В конце семидесятых: сб. Л., 1980; Земное сердце (Худож. самосознание А. А. Блока) // Звезда. 1980. № 10; Пути ушедших лет, пути грядущих дней // Лен. панорама: лит.-крит. сб. / сост. Я. А. Гордин. Л., 1984; Смысл легенды // Гордин М. А. Жизнь Ивана Крылова. М., 1985; Певец и глашатай // Звезда. 1985. № 9; Несходство и родство // Нева. 1987. № 1; Что пользы если Моцарт будет жив… (Михаил Булгаков и Юрий Слезкин) // М. А. Булгаков-драматург и худож. культура его времени / сост. А. Нинов. М., 1988; Преображение ума // Димитрий Панин. Держава созидателей. М., 1993; Довлатов С. Собр. прозы: в 3 т. / сост. А. Арьев. СПб., 1993; 2-е изд. 1995; Правда как ложь, или Человек-артист эпохи Москвошвея // Опыты. 1994. № 1; Сквозь мировое уродство // Русская мысль. 1994. 15–21 дек., 22 дек. — 4 янв. 1995; Пузыри земли (к теории почвенничества) // Достоевский и мировая культура: альм. М., 1995. № 4; Малоизвестный Довлатов: сб. / сост. и подгот. А. Арьева. СПб., 1995; 1996; Свидание после развода // Новый мир. 1996. № 1; Встречи с Л.: (о Л. Добычине) // Новый мир. 1996. № 12; Петербургская пауза // Радуга. Таллинн, 1997. № 1; Нескучные песни земли: (к 60-летию Б. Парамонова) // Звезда. 1997. № 5; Петушок-психея // Новый мир. 1997. № 5; Довлатов С. СС: в 4 т. / вст. ст., сост. и подг. А. Арьева. СПб., 1999; То же. 2001–2010; Сергей Довлатов: Тв-во, личность, судьба: итоги Первой междунар. конф. «Довлатовские чтения» (май 1998) / сост. и подг. А. Арьева. СПб., 1999; Интеллигенция без революции: культура «серебряного века» // Радуга. Таллинн, 1999. № 4; Набоков и враги // Cabiers de l’emigration Russe. Paris, 1999. № 5; Царская ветка. СПб., 2000; Вести из вечности (о смысле лит.-философской позиции В. В. Набокова) // В. В. Набоков: рro et contra. Т. 2. СПб., 2001; За четверть века до начала сеанса // Коллекция: петерб. проза (лен. период) 1960-е. СПб., 2002; La nouvelle prose pétersbourgeoise // Magazine litttéraire. Paris. Mai 2003; Маленький человек в поисках Бога // Всемирная лит-ра. 2003. № 16; Виссон. Георгий Иванов и Владимир Сирин: стихосфера // Звезда. 2006. № 2; По большому счету // «Каждая книга — поступок»: воспоминания о В. Каверине. М., 2007; О речи, начатой весной: Виктор Шкловский // Weiner Slawistischer Almanach. Band 59. 2007; Кто видел Беллу // Знамя. 2008. № 7; Русская переимчивость как худож. прием // Звезда. 2009. № 7; Жизнь Георгия Иванова: докум. повествование. СПб., 2009; Сергей Довлатов: лицо, словесность, эпоха. Итоги Второй междунар. конф. «Довлатовские чтения» (Сент. 2011) / сост. и подг. А. Арьева. СПб., 2012; Иванов Г. Одоевцева И. Гуль Р. Тройственный союз: Переписка 1953–1958 годов / публ., сост., комм. А. Арьева, С. Гуаньелли. СПб., 2010; «Table-Talk»: Лосев и Блок // Звезда. 2012. № 12; О громе пушек и трелях соловья // Звезда. 2014. № 8; На память о будущем (об Омри Ронене) // Звезда. 2014. № 11; Царскосельская антология / сост., вст. ст., подгот. текста и прим. А. Арьева. СПб., 2016; После Самуила Лурье // Звезда. 2016. № 2; В хороводе пространств // Звезда. 2016. № 4; Привычка жить // Знамя. 2016. № 9; Семьдесят пять лет спустя // Звезда. 2016. № 9; О Боге и боли // Урал. 2017. № 1; Отложенная слава // Звезда. 2017. № 3; Нечувствительный Лосев // Лифшиц / Лосев / Loseff. М., 2017; Свеча горела. О Кирилле Бутырине // Памяти Кирилла Бутырина. СПб., 2017; О соответствиях: неизбежность непереводимого // Эткиндовские чтения VIII, IX. М., 2017; О сопряжении слов // Звезда. 2017. № 9; За медленным и золотым орлом. О петерб. поэзии. СПб., 2018; Нос Клеопатры // Звезда. 2018. № 8; Изгнание, где твое жало? // Текст и традиция: альм. Вып. 6. СПб., 2018; и мн. др.

Лит.: Лавров В. Как слово наше отзовется // Лен. правда. 1983. 29 апр.; Каверин В. Обратная связь // Каверин В. Литератор. М., 1988; Степанян Е. О правде великой и всякой // Достоевский и мировая культура. М., 1996. № 7; Толстой И. Изучая Сирина // Русская мысль. 1999. 30 сент. — 6 окт.; Немзер А. Царская ветка // Время новостей. 2000. № 7. 4 июл.; Бек Т. Погадаем на ромашке // Общая газ. 2000. 14–20 сент.; Скульская Е. Запретное счастье, подмешанное в стихи // День за днем. Таллинн, 2000. 22 сент.; Кобрин К. [О книге А. Арьева «Царская ветка». СПб., 2000] // Новый мир. 2000. № 11; Рубашкин А. Царскоселы и Кушнер // ЛГ. 2000. 6–12 дек.; Щеглова Е. «Серебряный» и «золотой» // Знамя. 2001. № 5; Terras Victor. Andrei Ar’ev: Tsarskaja vetka // World Literary Today/ 76: 1. Winter 2002; Новая Россия: Мир лит-ры: энц. слов.-справ.: в 2 т. / С. Чупринин. М., 2003. Т. 1; Крыщук Н. …Когда подростковое своеволие становится нормой культуры / беседа с А. Арьевым // Первое сентября. 2007. 27 янв.; Крыщук Н. Небо над «Звездой» / инт. с А. Арьевым // Дело. 2007. 19 февр.; Толстой И. «Гений без свойств»: Биография: [о кн. А. Арьева «Жизнь Георгия Иванова». СПб., 2009] // Радио Свобода. 2009. 23 сент. <svobodanews.ru>; Русский журнал: Рабочие тетради // magazines.russ.ru/authors/a/arev; Богомолов. Н. Андрей Арьев. Жизнь Георгия Иванова. Докум. повествование // Знамя. 2010. № 4; Генис А. СПб., или После бала // Новая газ. 2015. № 122. 6 нояб.; Шеваров Д. Вернись в Царское Село // Российская газ. 2016. № 250. 3 нояб.; Невзглядова Е. За дощатым забором // Знамя. 2018. № 7; и мн. др. Сайт ж-ла «Звезда»: http//www.zvezdaspb.ru

Автор статьи - Н. Беневоленская