Азадовский Константин Маркович
АЗАДÓВСКИЙ Константин Маркович [14.9.1941, Л-д] — историк культуры, переводчик, лит. критик.
Отец — Марк Константинович Азадовский, изв. фольклорист и литературовед; мать — Лидия Владимировна, урожд. Брун (1904–84), библиотекарь и библиограф. В 1942–45 находился с родителями в эвакуации (Иркутск). В 1948 поступил в 232-ю ср. школу Л-да (ныне 2-ая СПб. гимназия). В 1958–63 учился на филол. фак-те ЛГУ (окончил с отличием немецкое отд.). В 1969 окончил ВО историч. фак-та ЛГУ (по спец. «история искусств»). Одновременно (1967–69) учился в очной аспирантуре ЛГПИ им. А. И. Герцена на каф. зарубежных лит-р, работая над канд. дис. «Франц Грильпарцер – национальный драматург Австрии» (науч. рук. — Н. Я. Берковский).
Науч. увлечения А. были с юности неотделимы от лит. К началу 1960-х относятся перв. попытки стихотворчества (оригинальные стихи, а также стих. переводы). Занятия в переводч. семинарах при Секции переводчиков СП приводят его к личному знакомству с мастерами «ленинградской школы» худож. перевода (Т. Гнедич, М. Донской, Э. Линецкая, Т. Сильман, Е. Эткинд и др.).
Перв. публикация А. состоялась в 1959 — перевод сонета И. Бехера «Борьба и знание» (Звезда. 1959. № 11). Систематич. выступления в печ. начинаются с 1963: переводы стихов Р. Альберти, стих. Шиллера «Руссо» и др.
В 1960-е А. сближается с группой молодых лен. поэтов, в центре кот. был И. Бродский. «Это был своего рода “орден”, — пишет Я. Гордин, — сообщество, достаточно замкнутое и почти недоступное для людей случайных и “ненадежных” в смысле политическом» (Гордин Я. Гражданин культуры // Россия и Запад. Сб. ст. в честь 70-летия К. М. Азадовского. М., 2011). И уже тем самым привлекавшее к себе внимание соответствующих органов. По-видимому, не осталось незамеченным и посещение А. в дек. 1964 оказавшегося в ссылке И. Бродского (см. воспоминания А. об этой поездке: «Оглянись, если сможешь…» Три дня в Норенской // Звезда. 2011. № 9). К друзьям А. принадлежал и Е. М. Славинский, осужденный в 1969 за «распространение наркотиков» (дело имело полит. подоплеку). Привлеченный к этому «делу», А. отказался свидетельствовать против Славинского и в результате был вынужден отправиться на неск. лет в Петрозаводск — преподавать иностр. языки в местном пед. ин-те. Защитить канд. дис. удалось лишь в 1971.
«Случись Константину Азадовскому столь триумфально защитить диссертацию в какой-нибудь другой стране, — размышлял его официальный оппонент Е. Эткинд на церемонии присуждения А. премии им. Ф. Гундольфа (Цюрих, 1990), — его стали бы наперебой приглашать к себе и чествовать кафедры германистики, его доклады обсуждались бы на конференциях, университетские издательства с нетерпением ждали бы его статей и книг, чтобы их напечатать. Но в Советском Союзе все получилось иначе» (Etkind E. «Trotz alledem…» Laudatio auf Konstantin Asadowski // Deutsche Akademie für Sprache und Dichtung: Jahrbuch 1990.
В кон. 1960-х А. приступает (первоначально с Л. Н. Чертковым) к освоению новой темы: «Рильке и Россия». Этот уникальный эпизод из истории русско-немецких культурных отношений скрупулезно изучен и изложен А. в многочисленных ст., публикациях и книгах. Одновременно А. обращается к др. компаративистским сюжетам, связанным, в частности, с влиянием русской лит-ры (прежде всего Достоевского) на западноевропейскую культуру. Диапазон науч. интересов А. оказался, как видно, весьма широк. «Широта его занятий воистину впечатляет: — подытоживала Е. Чижова, — от испанского театра Золотого века через культуру русского XIX века (Пушкин и Тютчев), через европейский романтизм (К. Д. Фридрих) и русско-европейский символизм (Рильке, Блок, Вячеслав Иванов) — к современной поэзии (Бродский) и (после 1991 года) к актуальной общественной проблематике» (Чижова Е. Перевод как судьба // Россия и Запад...).
Вернувшись из Петрозаводска в Л-д, А. занимает с 1975 должность зав. кафедрой иностр. языков в ЛВХПУ им. В. И. Мухиной (ныне Худож.-промышл. академия им. А. Штиглица). В последующ. годы активно работает над докт. дис., посвящ. восприятию России и «русской души» на Западе в кон. XIX — нач. ХХ ст. Мог ли он знать, что (согласно документам КГБ) в сент. 1978 в отношении него было заведено «дело оперативной разработки» (ДОР) и что ему вменялась «антисоветская агитация и пропаганда с высказываниями ревизионистского характера»? (см.: Щекочихин Ю. Рабы ГБ. XX век. Религия предательства. М., 1999).
Интенсивные науч. занятия были прерваны арестом в дек. 1980. Обвиненный в незаконном хранении наркотиков, А. был осужден на два года и отправлен из Л-да чуть ли не в самую отдаленную в СССР исправительную колонию —
Причин для повышенного внимания к А. со стороны сов. «органов» было в то время достаточно: независимая позиция, публичные выступления, собиравшие огромную аудиторию, обширные науч. связи на Западе (что воспринималось в надзирающих инстанциях как «непозволительные знакомства с иностранцами»). «Дело Азадовского делали руками милиции, потому что не могли “вытянуть” на 70 ст., — анализировал позднее Ю. Шмидт. — Это был тогда один из способов убирать неугодных» (Веч. Петербург. 1994. 27 окт.). Арест А. вызвал волну возмущения на Западе. В поддержку ученого и литератора выступили как отеч. писатели (И. Бродский, С. Довлатов, В. Марамзин), так и западные слависты. Впоследствии это «дело» получило широкую огласку благодаря статьям Ю. Щекочихина в «Лит. газ.»: «Дело образца восьмидесятых» (1989. 9 авг.); «Ряженые» (1994. 28 сент.).
Изданная в 1986 в Германии кн. « RilkeundRussland.Briefe,Erinnerungen,Gedichte » приносит А. междунар. известность (позднее книга вышла в расширенной редакции на рус. яз.: Рильке и Россия. Письма. Дневники. Воспоминания. Стихи . СПб., 2003). Его репутацию как германиста упрочила публикация (совм. с Е. Пастернаком и Е. Пастернак) тройственной переписки Рильке, Б. Пастернака и М. Цветаевой; книга, сложившаяся еще до ареста А., переведена ныне на все осн. европейские яз. и получила множество откликов в разных странах. В этих, как и некот. др. трудах А. явственно преломились особенности его индивидуального науч. метода, кот. условно можно назвать «синтетическим»: в рамках одного и того же исследования А. выступает одновременно в кач-ве публикатора, автора сопроводительной ст., комментатора, переводчика и проч.
А. оказался едва ли не перв. сов. исследователем, обратившимся в нач. 1970-х к изучению тв-ва Н. Клюева и поставившим перед собой в кн. « Николай Клюев.Путь поэта » (Л., 1990) непростую задачу: воссоздать — на докум. основе — подлинную биографию Клюева, отчасти затемненную самим поэтом. Жизненный путь Клюева, отмечал один из рецензентов (И. Серман), представлен в кн. А. «в таком ясном, проверенном и последовательном изложении», что «теперь, опираясь на нее, будущие исследователи творчества Клюева уже не должны будут заниматься разбором легендарных рассказов и сомнительных предположений» (Русская мысль. 1991. 12 июл.). Вторым, расширенным, изданием (СПб., 2002) биография Клюева выходит под назв. « Жизнь Николая Клюева »; одновременно появляется кн. « Письма Клюева к Александру Блоку 1907–1915 » (М., 2003).
«О заслугах Азадовского в деле кропотливого собирания уникального биографического материала, посвященного Клюеву и его окружению, следует сказать особо, — подчеркивал О. Лекманов, откликаясь на две последние книги. — Оба рецензируемых издания изобилуют фактическими сведениями, добытыми биографом Клюева в устных беседах и переписке с близкими и далекими знакомыми поэта. Исследователь хорошо понимает: любая интерпретация будет только тогда хоть чего-нибудь стоить, если она будет возведена на крепком фактическом фундаменте, а не на зыбкой основе домыслов и легенд» (Вопросы лит-ры. 2003. № 6).
В кон. 1980-х А. обратился к проблеме, кот. с детства была для него своего рода «наследственной травмой» — гонениям на «космополитов» во втор. пол. 1940-х; жертвой этой «кампании» оказался, среди прочих, его отец. Выполненная совм. с Б. Егоровым ст. «О низкопоклонстве и космополитизме. 1948–1949» (Звезда. 1989. № 6) была, по существу, первой в СССР публикацией, инициировавшей открытый разговор о событиях на филфаке ЛГУ в 1948–49. Впоследствии эта ст., обогащенная новыми мат-лами, появилась в ж-ле «НЛО» (1999. № 36). Обе эти работы, отмечает совр. исследователь, «давно стали хрестоматийными» (Дружинин П. Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Докум. исследование. Т. 1. М., 2012).
Драматич. судьба М. К. Азадовского — одна из центр. тем А. Весьма «резонансной» стала выпущенная А. переписка его отца с Ю. Г. Оксманом в 1944–54 (М., 1998), получившая немало позитивных откликов. Эпистолярным наследием отца А. продолжает заниматься и в последующ. годы; см., напр., подготовленные им к печ. письма М. К. Азадовского к Н. К. Гудзию 1949–50 (Русская лит-ра. 2006. № 2) и др.
Нельзя, наконец, не отметить ряд работ А., посвящ. немецкому Петербургу и связанных, в перв. очередь, с именем переводчика и коллекционера Ф. Ф. Фидлера (1859–1917). Его дневник, изданный А. в 1996 по-немецки в Германии, а затем по-русски (Из мира литераторов: характеры и суждения. М., 2008), представляет собой богатейший источник сведений, своего рода «путеводитель» по лит. Петербургу кон. XIX — нач. XX в. Запечатлевший живописные картины интеллигентского быта и различные стороны писательской жизни предрев. эпохи, дневник Фидлера возвращает отеч. культуре имена малоизв. авторов и воссоздает колоритный облик «петербургского немца», безгранично преданного русской лит-ре.
Переводч. и науч. деятельность А. не раз отмечалась премиями: им. Ф. Гундольфа (1990), Австрийского мин-ва образования и искусства (1991), фонда А. фон Гумбольдта (1995), Бальмонтовская премия (2011), Эткиндовская премия (2012). В 2010 награжден орденом «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия».
С 1988 по 2004 — член СП. С 1999 (с перерывами) — председатель исполкома СПб. ПЕН-клуба; с 2004 — член Союза литераторов (СПб.).
Член-корр. Германской академии языка и лит-ры (1992). Состоит в Междунар. об-ве Гете, Об-ве Рильке и др. Участник мн. науч. конференций на Западе и в России. Член редколлегий моск. и петерб. ж-лов («Вопросы лит-ры», «Звезда», «НЛО» и др.).
Посл. крупная работа — новый полный перевод сказок братьев Гримм (в печ.; изд-во «Ладомир»).
Соч .: Р. М. Рильке и Л. Н. Толстой // Русская лит-ра. 1969. № 1; Пейзаж в тв-ве К.-Д. Фридриха // Проблемы романтизма. Сб. ст. Вып.
Лит .: R.M. <R. Meier>. Rilke und Marina Zwetajewa [о выступлении А. в Лен. Доме писателя 19 окт. 1977 г.] // Neue Zürcher Zeitung. 1977. 29 оkt.; Bibliographie des travaux de K. M. Azadovskij [сост. и вст. заметка С. В. Дедюлина] // Cahiers du Monde russe et soviétique. 1981. № 2–3; Н.К. <Н. Шарымова>. Дело Константина Азадовского // Новый американец (Нью-Йорк). 1981. 26 июля – 1 авг.; Brodsky J. The Azadovsky Affair // The New York Review of Books. 1981. 18 оct.; Der sowjetische Rilke-Forscher Konstantin M. Azadovskij: Eine Dokumentation // Blätter der Rilke-Gesellschaft. 1982. H. 9; Scammel M. The Azadovsky Case // The New York Review of Books. 15 apr.; Михельсон С. Оговор // Лен. рабочий. 1989. 10 нояб.; Константин Маркович Азадовский. К 60-летию со дня рождения. Биобиблиографический указатель. СПб., 1991; Безродный М. В. Биографическая канва // Там же; Сколько прожито жизней? [Беседа с И. А. Муравьевой] // Невское время. 1999. 16 янв.; Огрызко В. Русские писатели. Современная эпоха. Лексикон. М., 2004; Катерли Н. Расправа // Катерли Н. Делай что должно, и будь что будет. СПб., 2010; Дружинин П. А. Идеология и филология. Т. 3. Дело Константина Азадовского. Документальное исследование. М., 2016; Свободные люди. Диссидентское движение в рассказах участников. [Автобиографический монолог]. М., 2018.
Автор статьи - А. Арьев
