Борисова Майя Ивановна
БОРИ́СОВА Майя Ивановна (псевд. М. Майская, М. Чернышева, М. Юрьева) [21.5.1932, Л-д — 1.2.1996, СПб.; похоронена в пос. Репино] — поэт, прозаик.
Родители — служащие. Предки — из купеческого сословия. «Мой прадед — писала Б., — имел в Апраксином дворе мастерскую и лавку. Он появился в Питере подростком, с двумя младшими сестренками, убежав от холеры из Смоленской губернии... А другой прадед Григорий Иванович явился в Северную Пальмиру, снявшись с малоплодородных вологодских земель... И стал заниматься, если можно так выразиться, конным бурлачеством: таскал по Неве груженые баржи» (Напользу земле, амбару, отечеству. Заметки о российском купечестве // Нева. 1988. № 1).
Б. всегда гордилась, что она в СПб. в пятом поколении. Неслучайно Л-д-СПб. занимает в ее стихах огромное и принципиальное место. «Неточный, памятный, крылатый, неповторимый силуэт» — эти слова вполне могли бы стать основой поэтической геральдики Б. «...Край мой дедич, край мой отчич» — так написала она в стих. « Три печали о любимом городе ». В рассказе « Сундук и древо » она воскрешает лица дедов, прадедов, бабки, матери. О своих близких, переживших блокаду, она писала: «...они пережили блокаду достойно, мужественно, неустанно хлопоча и трудясь в чью-то пользу... Когда я слышу фразу „не отдали врагу”, то вспоминаю теток. Вот уж кто поистине не отдал врагу ничего! В числе других жителей они не отдали врагу родного города. Не отдали на растерзание голоду и холоду своего гнезда, сохранили и мебель и книги... Не продали, не обменяли, что могли бы продать и обменять, не сожгли того, что само просилось в топливо. Главное, тетки не отдали врагу самих себя: своей доброты, своего безграничного гостеприимства и хлебосольства» («Ритуальные жесты»).
В 1950 окончила отд. журналистики филол. фак-та ЛГУ и по распределению уехала в Абакан, где работала лит. сотрудником и зав. отделом культуры в ред. газ. «Сов. Хакасия», а затем в газ. «Красноярский комсомол». Много ездила, заполняя путевые блокноты записями, сведениями, мимолетными портретами, взятыми инт. и стихами.
Перв. стих.— « Начало пути » — опубл. в газ. «Сов. Хакасия» (1955. 5 сент.) под псевд. М. Майская. Псевдоним не прижился — возможно, из-за своей подчеркнутой красивости, но, скорее всего, из-за рано проявившейся в Б. тяги к достоверности, в т.ч. и по отношению к самой себе. Достоверность, правдивость, точность — характерные черты дарования Б., сочетающиеся у нее с лирич. углубленностью. Газ. практика, требовавшая внимательности к текущей жизни, не могла не сказаться и в стихах Б.: при всей своей лиричности они всегда имеют под собой некую твердую жизненную основу.
Перв. сборничек стихов, всего лишь 12 стр., вышел в Красноярске и наз. « Лирические стихи ». Следующий, « Вечерние окна » (1961), заключал в себе воспоминания о школе, детстве, университетских годах, Л-де; наиболее интересны в нем стихи о сибирской природе, представляющие собою как бы рисунки карандашом. Некот. стихи стали популярными, а стих. « Дорожное », опубл. в «Комсомольской правде» (1958. 8 июл.), стало лейтмотивом изв. в те годы повести В. Аграновского «Нам — восемнадцать...». Позже Б. писала: «Мое счастье и удача в том, что личная молодость совпала тогда с молодостью целинных совхозов, Дивногорска, с резким „омоложением” поэзии, наконец...» Тогда, в кон. 1950-х и в 1960-е, возникло целое поколение поэтов, окрыленных «оттепелью», очевидностью перемен в общественной жизни и в душах, поведении людей. Публицистич. начало, отзывчивость на тревоги и запросы дня роднит Б. с поколением Евг. Евтушенко, А. Вознесенского, Р. Рождественского, но эта сторона ее поэзии быстро, от книги к книге, проникается у нее рефлектирующим началом, сродни философскому. У нее немало стихов, проникнутых медитативностью, глубокими и неторопливыми раздумьями. В 1988, накануне тех лет, что потом назовут «перестройкой», Б. пишет о том, что «трещины трогают свод, дрожью фундамент пронзен...» Сейчас это воспринимается как пророчество. Чуткость к подземным шорохам, обостренный слух на зарождение глубинных тектонических сдвигов, грозящих бедой в не столь отдаленном будущем, придавали поэзии Б. внутренний драматический, а то и трагический звук. Он не всегда улавливался современниками, поскольку сама плоть стихов Б. была очень насыщена красками, мелодиями и запахами жизни, множеством моментально схваченных лиц, характерных движений, ситуаций, бытовых поворотов и сценок, данных в плотной реалистической манере.
От ощущения катастрофы и возникает в ее лирике тревога и желание предупредить — как взмахнуть сигнальным флажком, чтобы хотя бы приостановить скольжение к обрыву.
Плотность и осязаемость мира, данного в подробностях, свидетельствовали о внимательном освоении Б. не только русской классич. поэзии, но и реалистич. прозы. И действительно, она не раз выступала и как прозаик. Не говоря уже о разного рода газ. очерках и репортажах, зарисовках периода ее красноярской газ. работы, она написала в разное время немало рассказов. Лучшие из них были собраны в кн. « Ритуальные жесты » (Л., 1983). Они очень близки ее стихам и по особой лирич. «фактуре», и по острому рефлектирующему началу. В какой-то степени это и своеобразный комм, к ее стихам, к ее внутренней душевной озабоченности. Она задумывается в своих рассказах об истоках жизни — не столько онтологических, сколько прямых, связывающих человека с историей его предков. Параллельно с прозой и в теснейшей мировоззренч. и эмоциональной связи с нею она осмысляет себя более глубоко и в лирике. Ее личность насыщается токами, идущими не только из современности или грозящего бедой будущего, но и из прошлого. «Повышенная чуткость к течению исторического времени, к традициям, к народным истокам народной культуры» — эти характерные черты Б. отмечает А. А. Урбан. Критик, написавший эти слова в 1970, еще не мог знать, но верно предчувствовал, что в тв-ве Б. духовное начало многообразно. В посл. годы жизни, возможно, под влиянием углубленного интереса к истории своего рода, движимая внутренней потребностью найти устойчивые скрепы бытия, она обращается к духовной истории своего народа, к его вере. Ее удачным и законченным опытом в этом направлении был житийный очерк о преподобном Кирилле Белозерском, а также своеобразная книга о малолетних царевичах, претерпевших трагич. судьбу (« Птенцы под шапкой Мономаха », 1999).
Б. написала немало произведений для детей, заслуженно пользующихся успехом и у маленьких читателей, и у взрослых. Много сил отдала переводам Я. Райниса и Аспазию (с латышского), Низами (c азербайджанского), А. Дегенбаева (с киргизского), В. Ледкова (с ненецкого) и др.
Архив: ЦГАЛИ СПб. Ф. 607. 95 х ед. хр. 1913–95 — включает рукописи: поэмы «Поэма без конца», «Музыка в ночи», «Баллада о кровожадных львах» и др., стих-я, кн. «Дети королей», «Друг другу, по кругу» и др., повести, рассказы, пьесы, сказки, статьи, рец. и др.; письма В. А. Аграновского, А. М. Адамовича, В. Г. Адмони, С. А. Баруздина, В. С. Бахтина, А. М. Борщаговского, Б. А. Василевского, Т. К. Галушко, Г. С. Гампер, Я. А. Гордина, Н. Г. Долининой, С. А. Есенина, А. А. Жарова, Р. Ф. Казаковой, Е. С. Калмановского, В. А. Коротича, Ю. М. Лощица, А. А. Прокофьева, В. А. Рождественского, Е. П. Серебровской, В. Н. Турбина, И. О. Фонякова, В. С. Шефнера, Б. С. Штейна, Н. Я. Эйдельмана и др.; биография М. И. Борисовой, составленная Т. А. Егоровой; и др.
Соч.: Лирич. стихи. Красноярск, 1957; На первом перевале. Красноярск, 1958; Вечерние окна. Красноярск, 1961; Белый свет. М., 1963; Покупайте веселые сны! Красноярск, 1964; Арр-Бус и говорящая лошадь. 1965; Избр. лирика. М., 1965; Интереснее пешком. Л., 1967, 1973; Стихи. Л., 1967; Каменный берег. Л., 1967; Пегас-
Лит.: Русские сов. писатели. Поэты: Библ. указатель. М., 1981. Т. 4; Никульков А. В начале восхождения // Сибирские огни. 1960. № 2; Мотяшов И. Путешествие в красоту // Москва. 1961. № 10; Красухин Г. Утверждение разумного // Москва. 1964. № 5; Киреева А. [Рец. «Белый свет»] // Юность. 1964. № 8; Соловьев В. Поэтич. метод и познание поэта // Нева. 1967. № 7; Лурье С. Борьба за высоту // Нева. 1970. № 12; Писатели Л-да: Биобиблиогр. справочник. 1934–81 / авт.-сост. В. Бахтин и А. Лурье. Л.: Лениздат, 1982; Крыщук Н. Притяжение земли // Звезда. 1985. № 10; Рубашкин А. Майя — светлое имя // Звезда. 2002. № 5.
А. И. Павловский
