Бородаевский Валериан Валерианович
БОРОДАЕ́ВСКИЙ Валериан Валерианович [12(24).12.1874, c. Кшень Тимского у. Курской губ. — 16.5.1923, Курск] ― поэт.
Родился в семье помещика. Бородаевские ― древний русский дворянский род, ведущий начало от сотника Осипа (Иосифа) Ивановича Бородаевского (нач. ХVIII в.) и записанный в перв. часть родословной кн. Харьковской губ.
Б. получил технич. образование: окончил Курское реальное училище, затем Горный ин-т в СПб. (1894–99). В 1901 был определен на службу в распоряжение Управления Рутченковского горнопромышленного об-ва, затем Екатеринославского горнопромышленного об-ва (1902), Сосьвинского золотоплатинного промышленного товарищества (1903), продолжил службу в Петроковской губ. (1904–05), Самаре (1906–08) (ЦГИА. Ф. 23. Оп. 23. Д. 133).
Несмотря на то что карьера складывалась удачно, Б. в 1908 увольняется со службы, решив всерьез заняться лит. тв-вом. Возвращается в родовое поместье, часто бывает в СПб.
Воззрения Б., формировавшиеся под перекрестным влиянием В. Соловьева и К. Леонтьева, Н. Федорова и В. Розанова, нашли отражение в его философских ст. « О трагизме в христианстве », « О религиозной правде Константина Леонтьева », а также в выступлениях на заседаниях Религиозно-философских собраний в СПб., членом кот. он являлся с 1903. Вошедшее в моду учение Р. Штайнера и личное с ним знакомство имели определенное влияние на Б., однако позднее он уходит от идей антропософии и возвращается в православие. Переходы от одной философской системы к другой не были связаны у поэта с мировоззренч. кризисами, они отражали характерные для Серебряного века искания творч. интеллигенции, были во многом обусловлены личными контактами и увлечениями.
Большое влияние оказала на Б. дружба с Вяч. Ивановым, кот. ввел его в круг изв. литераторов, общ. деятелей России нач. XX в. Был активным участником собраний на «башне».
Перв. поэтич. выступления Б. относятся к кон. 1890-х: стих. «Странник. Подражание восточному»,«Гимн заре (Из Риг-Веды)» (кн. «Недели». 1899. № 6; 1900. № 1). В период с 1908 по 1916 изд. 3 поэтич. сб.: «Страстные свечи» (СПб., 1909), «Стихотворения. Элегии, оды, идиллии» (СПб., 1909), «Уединенный дол» (М., 1914). Его стихи были представлены и в «Антологии» изд-ва «Мусагет» (1911). Творч. обретения Б. всецело связаны с петерб. периодом. Такого плодотворного времени у него, к сожалению, больше не будет. Б. писал Ю. Верховскому из Кшени: «О петербургских поэтах скучаю не порой, а часто, а вообще после Петербурга мне как-то не хватает воздуха».
Поэт начал работу над кн. стихов «Кубок вешний» (не была изд.), принимал участие в издании колл. благотворительного сб. «Пряник осиротевшим детям», выступал по вопросам христианства на страницах ж. «Русский вестник» и «Новый путь», печ. в ж. «Аполлон», «Русская мысль», «Современник», «Вестник Европы». Б. оставил также краткий мемуарный очерк об А. Блоке (альм. «День поэзии», 1980). Посл. годы жил в Курске, участвовал в работе Курского союза поэтов. После 1917 стих. Б. не изд., поэтому он перешел в разряд «забытых».
В стихах Б. отразился интерес к религиозно-философской тематике. Cтихи, вошедшие в перв. сб. поэта «Страстные свечи» (малотиражное авторское изд.), были проникнуты внутренней тревогой и трагич. мироощущением. Многие из них были включены во втор. сб. «Стихотворения. Элегии, оды, идиллии», кот. издал в «Орах» Вяч. Иванов. В предисл. он дал высокую оценку дарованию поэта, отметил, что нельзя не расслышать в стихах Б. «собственный», т.е. единственно данному поэту свойственный, собственно ему присущий тон: «И впечатление этой своеобычностилирического тона тем ярче, что Б. вообще чуждается какой бы то ни было манеры, т.е. преднамеренного применения типически выработанных внешних приемов изобразительности». В 1910 В. Розанов представил краткий критич. разбор сб. «Стихотворения»: «Строки прямые и упрямые как палки, без всякой в себе гибкости и бегучести…», но следует сказать, что «г-н Бородаевский прекрасно образован, обладает умеренным вкусом и страстным вниканием в чужое творчество. Вниканием вдумчивым, многолетним, тихим. Русская литература может ожидать от него со временем получить сборник изящных стихов». По мнению Н. Гумилева, в поэзии Б. «чувствуется знание многих метрических тайн, аллитераций, ассонансов; рифмы в ней то нежны и прозрачны, как далекое эхо, то звонки и уверенны, как сталкивающиеся серебряные щиты», но образы «бывают не всегда продуманы, обладают достаточно случайными чертами».
В «Уединенном доле» присутствуют те же настроения, что и в первых сб., но здесь больше внимания поэт уделяет миру земному. Социально-историч. основой философской лирики Б. являлась не только русская, но и европейская действительность. Пример тому ― один из циклов стих. ― «Итальянская призма». В него вошли сонеты, рондели ― любимые автором поэтич. формы. Символичны стих. «Двуликая» ,«Сиенский череп», «Фрески», «Пизанская башня» и др., говорящие о мимолетности жизни. Б. предстает перед читателем, прежде всего, как поэт-мыслитель. Попытка понять свое предназначение, порой угнетающее сознание ограниченности, бессилия мысли, кот. упорно стремится постичь вечную загадку бытия, ― все это отличает произведения Б.
Цикл «Медальоны» , знаковый в тв-ве Б., объединяет сонеты «Святой Франциск», «Мильтон», «Паскаль», «Сведенборг», «Калиостро», «Бальзак» . Учитывая, что в это время автор активно участвует в работе антропософского об-ва, можно предположить, что данный цикл является стих. воплощением представления Б. о совершенном человеке. Герои сонетов ― выдающиеся личности, оставившие особый след в истории человечества. Они оказались в центре внимания автора еще и потому, что науч. восприятию действительности противопоставили иррациональный способ постижения мира, чем и оказались близки Б., т.к. он тоже был приверженцем мистицизма. В сонетах фигурирует противоречие жертвенности и преступления, любви и жестокости, неба и ада, духа и плоти.
В поздних стихах Б. отражено православное восприятие мира: сознание греха и органич. стремление к покаянию, жажда делать добро, горькое смирение и взлеты к идеалу святости. Поэт обращается к религиозной символике, чаще всего это образы свечи и колокольного звона, а также к библейским и евангельским образам (Авель, Каин, Богоматерь), призванным ярче оттенить мысль автора, соотнести ее с общечеловеч. этическими ценностями.
Видное место в тв-ве поэта занимает любовная лирика, сочетающая «строгость формы с естественностью интонации» (Ю. Гельперин). В ранней любовной лирике проявилась особенность творч. манеры Б., ее близость к импрессионизму. Эпитеты часто неожиданны и непривычны, чувство изображается как мистическое стремление к «несказанному, вечному, нежному». В поэтич. мире, кот. поэт создал, все подвижно, бегло, зыбко, соткано из летучих мимолетных впечатлений, неотчетливых ощущений. В стихах о любви, написанных в посл. годы, появляется образ уже «земной женщины», отражаются раздумья о том, что в «смутное время» именно женщина дает мужчине надежду на спасение, кот. возможно лишь в семейном единстве, в родственных узах, в заботе о ближнем. Звучит уверенность, что с окончанием земного пути любовь не умирает: поистине браки совершаются на небесах («Маргарите», «Тебе и ему», «Своим» ).
Тема природы ― одна из осн. в тв-ве Б. При всем различии идейно-эстетич. взглядов с предшественниками (Ф. Тютчевым, А. Фетом) Б. близки худож. принципы изображения человека и его внутреннего мира, кот. были разработаны именно в недрах «чистого искусства». Он переосмысливает и продолжает их концепции мира и человека, во многом принимая худож. достижения в обл. поэтики.
Пейзажам Б., хотя и присущ утонченный психологизм, все-таки главное, что их отличает,― это конкретно-зрительная передача впечатлений от картин и явлений природы. Поэт не навязывает природе своего настроения, он пытается воспроизводить ее объективно, не претендуя на многомерность пейзажа. Поза добросовестного наблюдателя позволяет ему легко, естественно набрасывать силуэты людей, схватывать их движения, отчего картины его часто напоминают живые сценки на природе («Утро охотника», «Ранний сев», «Казанская» ). Гл. принцип изображения картин природы разных времен года ― показ происходящего в движении, поэт называет это «круг Господен». В отд. стихах, вошедших в сб. «Уединенный дол», читателю открывается непритязательный, реальный и такой узнаваемый пейзаж земли Курской, детали кот. буднично просты. Хотя много стихов посвящено «типично земным явлениям, в них также присутствует Божественное начало: поэт представляет картины земного пейзажа, который постепенно перерастает в пейзаж метафизический, т.о. демонстрируя соотношение земного и небесного, человеческого и Божественного» (Н. Петрусенко).
Идейно-худож. специфика поэзии Б. проявляется в том, что его стихи самой различной тематики неизменно пронизаны религиозно-философскими мотивами и сочетают в себе классич. традиции с худож. открытиями символизма и импрессионизма. Гармонично и естественно возникающий в его тв-ве синтез элементов различных поэтич. систем ― при безусловном наличии собств. голоса ― придает наследию Б. только ему присущее своеобразие и особую поэтич. интонацию. Но это же свойство приводит, с одной стороны, к некот. непоследовательности, с другой ― свидетельствует о типичности тв-ва поэта как литератора «второго ряда».
Соч .: О трагизме в христианстве // Русский вестник. 1903. № 2; Страстные свечи: стансы. СПб., 1909; Стихотворения. Элегии, оды, идиллии. СПб., 1909; Уединенный дол: 2 кн. стихов. М., 1914; Образ поэта // День поэзии. 1980; О религиозной правде Константина Леонтьева // Леонтьев К. Н.: рro et contra. Т. 1. СПб.: РХГИ, 1995; Посох в цвету: собрание стих. М., 2011.
Лит .: Иванов Вяч. Предисл. // Бородаевский В. Стихотворения. Элегии, оды, идиллии. СПб., 1909; Гумилев Н. Письма о русской поэзии: В. Бородаевский. Стихотворения: Элегии, оды, идиллии. СПб. 1909 // Аполлон. 1909. № 2; Розанов В. Молодые поэты // Русское слово.1910. 4 (17) июн. № 126; Баскевич И. Курские вечера. Воронеж. 1979; Гельперин Ю. Бородаевский В. В. // Русские писатели 1800–1917: Биографич. словарь. Т. 1. М., 1989; Бугров Ю. Певец курского края // Лит. Россия. 1983. 28 окт.; Бугров Ю. Встречи Блока с курским поэтом // Курская правда. 1985. 14 апр.; Бугров Ю. Курские встречи. Воронеж, 1991; Бугров Ю. К уединенному долу. Жизнь и тв-во поэта Валериана Бородаевского. Курск, 2006; Бородаевский А. Пропажа, или Альбом моей бабушки // Грани. 1991. № 160; Гаспаров М. Русский стих 1890–1925 гг. в комментариях. М., 1993; Петрусенко Н. В. В. Бородаевский ― поэт символизма // Новый ист. вестник. 2001. № 3; Словарь лит. окружения Игоря-Северянина: в 2 т. / вст. ст., сост., комм. Д. С. Прокофьева. Псков, 2007; Верховский Ю. Струны. М., 2008.
И. Михайлова
