Чеботаревская Анастасия Николаевна

ЧЕБОТАРÉВСКАЯ (Чеботаревская-Сологуб) Анастасия Николаевна [26.12.1876, Курск – 23.9.1921, Пг.] – прозаик, переводчик, лит. и худож. критик.

«Отец ее был талантливый адвокат с большим и разносторонним образованием; мать - болезненная, склонная к меланхолии, мечтательная, вечно страдавшая от впечатлений реальной жизни. Ан<астасия> Н<иколаевна> явилась на свет шестым, предпоследним ребенком, когда здоровье ее матери было уже сильно подорвано. Ан<астасии> Н<иколаевне> было три года, когда мать ее заболела тяжелою душевною болезнью, кот. окончилась самоубийством. Незадолго до этого семья переехала в Москву» (Ф. Сологуб).

«Чрезвычайная впечатлительность и нервность», доставшиеся Ч. от покойной матери, усугублялись обстоятельствами трудного детства - материальной нуждой, почти неизбежной в быту очень многочисленного семейства: помимо семерых детей от первого брака (из кот., кроме Анастасии, в лит-ре приобрела опр. известность старшая сестра, переводчица Александра Ч.), отец имел во втором браке еще шестерых детей. Присоединялись и сложные моральные и психологич. проблемы.

С детства Ч. обладала незаурядной энергией и целеустремленностью, способствовавшими ей при самых неблагоприятных внешних обстоятельствах получить хорошее образование и сформироваться как самостоятельной творч. личности. По окончании частной гимназии З. Д. Перепелкиной, одной из лучших в М., она поступила на ист.-филологич. отд. моск. курсов «Коллективные уроки»; обучение и перв. лит. опыты приходилось сочетать с работой ради денег - частными уроками, службой в Статистическом комитете. Уже после смерти Ч. Сологуб выписал отд. фрагменты из ее раннего неоконч. рассказа « Дилемма » (1896), отметив, что психология героини «носит ее черты»: «Беготня по урокам, редакциям, конторам и пр. За долгий и утомительный труд - скудные гроши. Время бежит, подтачивается здоровье, лучшие годы проходят в борьбе с нуждою, умственные интересы слабнут; ничего впереди, ничего позади... Молчаливая и замкнутая девушка, скрывавшая под гордою внешностью нежное сердце и страстную, пылкую натуру... Ученье и чтение книг... <...> Любила побыть наедине со своими мыслями и чувствами. Без устали работал ее ум, без устали искала она света и выхода из этой узкой, безрадостной жизни, без живого, осмысленного дела, кот. захватило бы ее всю, без любви, кот. бы она <могла> отдаться всем своим существом, жаждавшим ласки и участия...»

1901–05-е, после смерти отца, Ч. провела в основном за границей. С осени 1902 слушательница в Русской Высшей школе общ. наук, основанной в Париже видным юристом, историком, масоном М. М. Ковалевским, одним из столпов российского либерализма. Как свидетельствует Сологуб, «Ан<астасия> Н<иколаевна> со свойственною ей горячностью помогала организации этого дела и была самою верною слушательницею,- первая окончила эту школу после блестящей защиты большой работы “ История и современное состояние крестьянской поземельной общины в России ”». Одновременно работала личным секретарем у Ковалевского и предпринимала перв. попытки печ. на родине: ее рассказы, статьи об искусстве, лит.-критич. обзоры и рец. появляются в столичных ж. «Русское богатство» (рассказ « В сумерках », напеч. в февр. номере за 1903, - ее лит. дебют), «Правда» («журнальные обозрения» под псевд. «Бродяга»), «Ж. для всех», в елисаветградской газ. «Голос Юга», «Бакинских известиях»; выполненные ею переводы отличаются широким тематико-стилевым диапазоном - от пьес М. Метерлинка («Там внутри» в «Ж. для всех»: 1904. № 9; «Монна Ванна», «Пелеас и Мелизанда» и «Принцесса Мален» - отд. изд.) и прозы О. Мирбо («Голгофа», «Дневник горничной», «Себастьян Рок», «Деревенские рассказы» - отд. изд.) до очерка Гуго Печа «Друг народа Жан-Поль Марат», вышедшего в свет в массовой серии М. Малых «Знание - сила, сила - знание» (1906. № 1).

Осенью 1905 возвратилась в Россию, поселилась в СПб. Работала в ред. спб. «Ж. для всех» (неразделенное чувство к ред.-издателю этого ежемесячника В. Миролюбову явилось для нее причиной мучительных переживаний), затем в газ. «Товарищ». Весной 1907 задумала подготовить и издать кн. автобиографий совр. русских писателей, обратилась с соответствующей просьбой к ряду авторов, в т.ч. к Ф. Сологубу. Кн. не состоялась, однако начавшееся общение с Сологубом привело к их дружескому сближению, а затем к решению соединить судьбы. «Сразу определившаяся наша идейная близость и общность настроений и миросозерцания с годами усиливались и крепли. Ан<астасия> Н<иколаевна> стала моею постоянною и деятельною сотрудницею»,- писал Сологуб в биографич. очерке о Ч. Она переехала к Сологубу сразу по завершении дачного сезона 1908, с этого вр. начинается их совм. супружеская жизнь (офиц. бракосочетание состоялось 14 сент. 1914).

С ее появлением бытовой уклад Сологуба кардинальным образом изменился: незаурядные усилия жены были направлены к тому, чтобы претворить рутинную «грубую и бедную» жизнь полупризнанного писателя-анахорета в «сладостную легенду», какою могли обернуться будни овеянного славой лит. мэтра, а скромное, неказистое жилище Сологуба - в блестящий лит. салон. В каждодневный обиход Сологуба вошли «премьеры, венки, цветы, ужины на много персон, многолюдные вечерние собрания и даже домашние маскарады». Летом 1910 они въехали в большую квартиру на Разъезжей ул. (д. 31, кв. 4), в кот. «собирался почти весь тогдашний театральный, художественный и литературный Петербург». Многие вспоминали об этом с иронией и скепсисом. С. Дымшиц-Толстая (жена А. Н. Толстого) вспоминала о Ч. как о «хозяйке, окружавшей смешным и бестактным культом почитания своего супруга, кот. медленно и торжественно двигался среди гостей, подобный самому Будде». Делались и более общие выводы: 5 марта 1919 К. Чуковский запис. в дневнике, что все собравшиеся у него писатели (в их числе - М. Горький, Д. Мережковский, А. Блок, Н. Гумилев, А. Куприн и др.), по ходу беседы, «стали бранить Анастасию (Чеботаревск<ую>), испортившую жизнь и творчество Сологуба». Сам Сологуб воспринимал перемену в своей судьбе совершенно иначе. Он по достоинству оценил ту миссию, кот. возложила на себя его жена и о кот. проницательно говорил в письме к ней воронежский литератор В. Матвеев: «Вы вот призваны творить личную жизнь великого человека. <...> Творческий гений в жизни слаб, как ребенок, тростинка. Жизнь его задавит, сломит, слопает, сожрет. Ему нужна тепличная атмосфера ухода, попечений, ласки, нежности, забот, любви. Это может дать и сделать только женщина. Союз глубочайшей творческой силы и нежнейшей женственности, это нечто большее, чем даже Сама Любовь. Вы творите личную жизнь Сологуба. Что может быть прекраснее?».

Ч. прилагала немало сил для устройства лит. дел Сологуба, для пропаганды его тв-ва. Она составила объемистый сб. «О Федоре Сологубе. Критика. Статьи и заметки» (СПб.: Шиповник, <1911>), объединивший образцы аналитич. критики, извлеченные из ж. и газ. 1905–11. В кн. вошла ст. самой Ч. «”Творимое” творчество » (вперв. опубл. в № 11/12 «Золотого руна» за 1908), в кот. была предпринята попытка осмыслить написанное Сологубом как единое создание художника-мыслителя, и ее заметки « К инсценировке пьесы “Мелкий бес” » и « Неск. слов к новой драме Сологуба “Заложники жизни” » (посл. - без подписи). Ч. напис. биографич. очерк о Сологубе для истории новейшей русской лит-ры, предпринятой С. Венгеровым (Русская лит-ра XX в. 1890–1910 / Под ред. проф. С. Венгерова. М., 1915. Т. 2), многократно обращалась к тв-ву Сологуба в ст., заметках, рец., инт., появлявшихся в ж. и газ. Сологуб всегда оставался на перв. плане во всех ее - бесчисленных - культурно-просветительных и благотворительных инициативах.

При этом Ч. продолжала заниматься лит. деятельностью, в т.ч. худож. переводом (ей принадлежит, в частности, перв. полный русский перевод «Красного и черного» Стендаля, выпущ. в М. изд-вом К. Некрасова в 1915; переводы романов Ги де Мопассана («Милый друг»), Р. Роллана (»Волки»), пьес М. Метерлинка, произведений К. Клоде ля, Г. фон Клейста, Ф. Р. де Шатобриана и др.), составлением антологий (кот. предпосланы предисл. Сологуба) «Любовь в письмах выдающихся людей XVIII и XIX века» (М., 1913), «Думы и песни» (М., <б. г.>. Универсальная б-ка; № 559), «Россия в родных песнях» (Пг., 1915), «Война в русской поэзии» (Пг., 1915), работой над кн. « Женщина накануне революции 1789 года », оставшейся неоконч., - аналитическим культурно-историч. очерком, в кот. «век женского предоминанса и <...> культа чувств» осмыслялся как «эпоха редкой искренности и такой слиянности совершенной формы со вполне тождественным ей содержанием, какого, пожалуй, и не встречалось до того времени в истории человеческих отношений». Намерение Ч. издать сб. своих статей не было реализовано. Однако гл. делом жизни Ч. оставалось сотрудничество с Сологубом, кот. впоследствии признавал в биогр очерке о ней: «Хотя ее участие в моей работе было очень велико, но она настойчиво держалась в тени, совершенно пренебрегая своими интересами и своим самолюбием. Например, три публичные лекции, читанные мною во многих городах, были задуманы и в значительной части написаны ею. Вместе с нею написаны рассказы “ Старый Дом ” и “ Путь в Дамаск ”. В пиесах “ Любовь над безднами ”, “ Мечта-победительница ” и “ Камень, брошенный в воду ” как замысел, так и значительная часть исполнения принадлежат ей. Для меня она приготовляла в более или менее законченном виде наброски многих моих газетных статей». Брак с Ч. во многом предопределил появление новых черт в тв-ве и писательском облике Сологуба.

Весной 1915 Сологуб и Ч. организовали худож. об-во «Искусство для всех», ставившее целью «содействие успехам и развитию искусства в России, объединение любителей и ревнителей всех отраслей искусства на почве служения истинному искусству, а также распространения искусств в широких массах населения». Под эгидой этого об-ва был проведен ряд лит.-худож. вечеров и чтений. Примечателен и нереализованный замысел Сологуба и Ч., вынашивавшийся в 1912–13, - устройство собств. лит.-худож. кабаре. В 1914 под ред. Сологуба (и при фактическом соредакторстве Ч.) выходил небольшой ж. «Дневники писателей», ставивший своей задачей «говорить об искусстве, об его вечно живой жизни, единственно свободной и верной утешительнице нашей».

После Февральской революции совм. лит.-общ. работа Сологуба и Ч. какое-то время продолжалась с прежней активностью (в частности, учрежденное ими об-во «Искусство для всех» провело в Тенишевском зале 13 апр. 1917 «Вечер свободной поэзии», а на следующий день - беседу на тему «Революция. Искусство. Война»), но с приходом к власти большевиков, закрытием свободных газ. и оскудением изд. деятельности она постепенно затухает, сходит на нет. Удушающая общ. атмосфера, вкупе с бытовыми невзгодами перв. лет большевистского правления, не могла не сказаться разрушительным образом на нервной системе Ч., и без того неустойчивой и сильно подорванной (во вр. войны 1914 ей уже пришлось перенести перв. приступ циркулярного психоза). С 1919 все усилия Сологуба и Ч. были направлены к тому, чтобы выехать за границу. Ходатайство Сологуба долгое время оставалось без ответа, в начале 1921 разрешение на выезд было получено, но затем аннулировано. В. Ходасевич вспоминает, что осенью 1921, «после многих стараний Горького, Сологубу все-таки дали заграничный паспорт, потом опять отняли, потом опять дали. Вся эта история поколебала душевное равновесие Анастасии Николаевны <...>». В сент., наконец, все препятствия были преодолены, Сологуба и Ч. ждали в Эстонии, но покинуть Россию им не пришлось. «В середине сентября,- пишет Сологуб,- Ан<астасия> Н<иколаевна> внезапно заболела психастениею. 23 сентября вечером, воспользовавшись моим кратковременным отсутствием (ушел для нее за бромом) и недосмотром прислуги, ушла из дому. С дамбы Тучкова моста она бросилась в реку Ждановку, и утонула». На протяжении длительного времени после исчезновения Ч. из дому Сологуб не знал о ее участи ничего достоверного. Ее тело было найдено неск. месяцев спустя. 5 мая 1922 ее отпевали в церкви Воскресения Христова на Смоленском кладб.

Кн. стихов Сологуба «Жемчужные светила» (1913), «Одна любовь. Стихи» , (1921), «Чародейная чаша. Стихи» (1922), «Свирель. Русские бержереты» (1922) посвящ. Ч. Им же напис. « Поминальные записи об Ан. Н. Чеботаревской ».

Оставила воспоминания о Н. Б. Нордман-Северовой.

Архив: ИРЛИ. Ф. 185. Оп. 1. № 1233; Ф. 289. Оп. 1, 5, 6. № 558; ЦГАЛИ. Ф. 482. Оп. 3. № 8. В « Автобиографии » год рождения проставлен 1879.

Соч.: «Творимое» творчество. СПб., 1908; В парижской школе // Биржевые ведомости. 1916. № 15462. 25 март.; Женщина накануне революции 1789 года. Пг., 1922.

Лит.: Сологуб Ф. СС: В 20 т. СПб., 1914. Т. 12; Некролог // Лит. записки. 1922. № 1; Ходасевич В. Некрополь: Воспоминания. Bruxelles, <1939>; Максимов Д. Предисл. к «Письмам А. А. Блока к Анастасии Чеботаревской» // Ученые записки ЛГПИ им М. Покровского. Т. IV. Фак-т языка и лит-ры. Вып. 2. Л., 1940; Одоевцева И. На берегах Невы. М.,1989; Федор Сологуб и Анастасия Чеботаревская / Вст. ст., публ. и комм. А. Лаврова // Неизданный Федор Сологуб / Ред. А. Лавров и М. Павлова. М., 1997; Письма Вячеслава Иванова к Александре Чеботаревской / Публ. А. Лаврова // Ежегодник РО Пушкинского Дома на 1997 год. СПб., 2002; Юбилей Федора Сологуба (1924 год) / Публ. А. В. Лаврова // Ежегодник РО Пушкинского Дома на 2002 год. СПб., 2006.

А. Лавров