Горбунова Алла Глебовна

ГОРБУНО́ВА Алла Глебовна [30.10.1985, Л-д] - поэт, прозаик, критик, переводчик.

Мать - О. В. Горбунова (Даровских), переводчик. Отец - Г. А. Туричин, ученый-физик. В 2008 Г. окончила философский фак-т СПбГУ, где специализировалась по кафедре социальной философии и философии истории, окончила аспирантуру (рук. А. К. Секацкий), до 2014 преподавала в Политехническом ун-те.

В 2003 стихи Г. вошли в short-list лит. конкурса «ПОЭТому», проводимого в СПбГУ, и были опубл. в одноименном сб. произведений участников конкурса (СПб.: Соло, 2003 [тираж 120 экз.]). Лауреат премии «Дебют» (2005) в номинации «Поэзия». Шорт-лист Премии Андрея Белого с книгой «Колодезное вино» (2011), шорт-лист премии «Московский наблюдатель» (2016, 2017), присуждаемой за литературную критику, с книгой «Пока догорает азбука» вошла в шорт-лист премии «Различие» (2017). Стихи публ. в периодических изд. ( «Дети Ра», « День и ночь», « Новый мир», «Воздух», «Знамя», «Новое литературное обозрение», « Интерпоэзия», « Крещатик», «Зинзивер», «Транслит» и др.) и антологиях («Братская колыбель», «Стихи в Петербурге. 21 век», «Знаки отличия», «Смена Палитр», «Петерб. поэтич. формация», «Собрание сочинений. Вып. 1»); рецензии в ж. «Новый мир», «Критич. масса» и «НЛО»; проза - в ж. «Новый мир», «Новые облака», на порталах «Сноб», «Прочтение». Стихи Г. переведены на анг­лийский, немецкий, французский, итальянский, испанский, сербский, датский, шведский, финский, латышский и болгарский языки; проза переводилась на английский, итальянский, болгарский, сербский, румынский и чешский языки. Участвовала в российских и международных фестивалях поэзии и прозы (Парижский книжный салон, “Blood of Poet” в Латвии, “Киевские лавры” в Украине, “Runokuu” в Финляндии, Kikinda Short Story Festival в Сербии, участвовала в поэтических чтениях в Нью-Йорке и Чикаго).

В 2008 выпустила первую кн. стихов - « Первая любовь, мать Ада » (в назв. аллюзия на «Божественную комедию» Данте). В 2010 - кн. « Колодезное вино » (short-list премии Андрея Белого, 2011), стихи 2010–12 вошли в сб. « Альпийская форточка ». В 2016 вышла кн. стихов «Пока догорает азбука» , а в Италии вышла поэтическая книга-билингва на русском и итальянском «Larosadell'Angola» . В 2017 – вышла первая кн. прозы «Вещи и ущи», а в Болгарии вышла кн. переводов прозы Г. на болгарский « Приказки за смахнати ». Г. - самый молодой из авторов сб. «Лит. матрица: Учебник, написанный писателями» (ст. о Мандельштаме « Кристалл поэзии »).

Публикация стихов Г. в ж-ле «Новый мир» была предварена вступ. словом Ю. Кублановского, кот. отметил, что Г. «успешно впитывает традиции… петербургской школы, от ее дарования можно ждать в будущем существенных и необычных плодов». С. Бодрунова полагает Г. не только одним из несомненных лидеров молодой поэзии СПб., но и фигурой, «принципиальной для поэтической картины России - что в поэтике, что в литературной жизни» и противостоящей совр. контексту «актуальной поэзии». По мнению Бодруновой, в стихах Г. явлен взгляд на поэзию «как на магическое действо, равно укорененное в культурных пластах и социальных деталях», им свойственны «своеобразный магический реализм, основанный на метафизике города и сочетании самых разных культурных знаков». На это же обращает и М. Каменецкая, считающая, что поэзия Г. – «такая, где в текущую реальность проникают мифологические образы и древние символы, не всегда нарочно, но настойчиво. В ее поэзии действительно угадываются порой ритмы древнего, доносящегося из толщи земли бубна». Шубинский называет Г.-поэта «“женским” аналогом Рембо и раннего Маяковского», поскольку ее голосу присущи «страстность, отвага, неосторожность, способность выходить за границы своего “я”…в дионисийском порыве». В. Левенталь, включая Г. в число наиболее ярких поэтов современности, пишет, что она «выглядит посланцем иных миров, ее взгляд гипнотизирует, а голос доносится будто бы с той стороны реальности. Ее стихи таинственны и зловещи, как бормотание колдуньи, как пение русалки, как свист ветра или скрип дверей». Рецензия К. Корчагина на кн. «Первая любовь, мать Ада» связывает поэтику Г. с одной из линий тв-ва «прóклятых поэтов». Дм. Григорьев отмечает, что «частью той почвы, на кот. растет “полярный сад”» Г. (« Полярный сад » - назв. первой части кн. «Первая любовь, мать Ада»), становятся сказки немецких романтиков и русский фольклор, однако при этом Г. «не чужда всей мировой культуре», хотя «в основе ее творчества - внутреннее переживание, взрывающее пласты культуры изнутри». В предисл. к кн. «Колодезное вино» С. Круглов характеризует поэзию Г. как «петербургскую» именно «по степени насыщенности поэтической культурой».

В рец. на кн. «Колодезное вино» Д. Дзюмин, подводя некот. итоги предшествующей оценке поэзии Г., отмечает тщетность всех «критических попыток как-то эстетически “ограничить” феномен Г., привязать его к какому-либо локусу, или культурной традиции прошлого» (идет ли речь о немецком экспрессионизме или европейском романтизме), а также попыток противопоставить Г. др. представителям этого поэтич. поколения. Как полагает критик, тв-во Г. и некот. др. поэтов (родившихся в 1980-е и вступивших в лит-ру в «нулевые» годы XXI в.) свидетельствует о возникновении т.н. новой метафизической волны , для текстов кот. характерны цепочки бессознательно связанных визуальных ассоциаций, продуцирующих смысл высказывания.

В рец. на «Альпийскую форточку» А. Григорян отмечает, что «всё творчество поэта оказывается единым словом, картиной, вопреки правилам живописи исполненной акварелью на плотном холсте. Рассматривая прозрачный, ажурный рисунок, не сразу заметишь за ним тугие переплетения волокон, прочную на разрыв ткань - так, наблюдая сновидение, не различаешь исторгший его тёмный реликтовый поток, берущий начало где-то в досознательном прошлом человечества, непрерывно порождающий и тотчас поглощающий образы, лишь отчасти поддающиеся осмыслению». Д. Ларионов в своей рец. на эту книгу обозначает место субъекта в поэзии Г. как находящегося на границе миров. «Иногда субъект оказывается как бы по ту сторону - и тогда поэт обращается к полиметрическим конструкциям (что может быть диалогично по отношению к текстам Елены Шварц), описывающим идиллические, свободные от человека, сновидческие топосы; иногда - по эту, и тогда мы видим развертывание той или иной метафоры, почти всегда связанное с нигилистическим ее опрокидыванием (и здесь уместнее вспомнить гностическую линию в современной поэзии, от Александра Миронова до Шиша Брянского)».

В предисловии к кн. «Пока догорает азбука» В. Бородин отмечает, что «в этих стихах очень сложно провести границу между субъектом и его опытом; у субъекта нет чётких границ, отделяющих его от мира, а те условные границы, которые стремятся удержать его от полного растворения, крайне подвижны. Кажется, субъект этих стихов впускает в себя - в стихах, часто даже на телесном уровне, - некий предельный и даже деформирующий опыт, как бы принимает на себя его удар … Горбунову интересует возможность откровения и чуда, и границы той субъективности, в которой они возможны, - вернее, постоянное проницание этих границ». А. Марков в рец. на «Пока догорает азбука» указывает, что «перед нами тот же эффект, который давала натурфилософская поэзия, от «Небесных явлений» Арата до символизма, но только здесь в основе такого ровного учета происходящего лежит не мифология, а, скорее, опыт «бытия», если бы это слово по-русски объединяло и философскую категорию, и существование, и быт. Нельзя сказать, что это опыт только сбывшегося, потому что Горбунова не меньше говорит о несбывшемся. Но это несбывшееся - не «несбывшееся» бытовых переживаний, не сломанные мечты, а несбывшееся физики или химии: очередное явление, не получившее еще формулы или экспериментальной проверки». К. Корчагин в отзыве на книгу замечает, что «в новой книге Аллы Горбуновой мы, судя по всему, имеем дело с совершенно новым поэтом. Это, как и прежде, поэт-визионер, для которого окружающий мир всегда пропитан и переопределен мифом, который отказывается сталкиваться с пустотой вещей, наделяя их все новыми смыслами. Но если в предыдущих двух книгах Горбуновой мы заставали этот мифологический мир в движении к его высшей точке, к его акме , исчерпывающе выраженном в идиллиях «Альпийской форточки», то теперь мы видим этот мир после постигшей его катастрофы, разметавшей причудливые, но все же по своему стройные смыслы, смешавшей все привычные категории и понятия». Д. Давыдов отмечает, что «Горбунова демонстрирует в новом сборнике специфический социально-антропологический акцент».

Много откликов вызвала первая книга прозы Г. В. Гендлина в рец. пишет, что «в этих текстах постоянно происходит проверка реальности на прочность, а единственный способ такой проверки – "подрыв" реальности средствами абсурда, определенный жест, сверяющий предел нормального со сдвигом этого предела после того или иного события - или “случая” ... В этой прозе реальность постоянно истончается, подвергается сомнению, доходит до своего предела». А. Новиченков отмечает, что «каждый рассказ - притча, внутри которой происходит сражение с абсурдной или фантасмагорической реальностью. Простым языком Горбунова рассказывает истории о человеческом существовании и преодолении собственной сути в странном, но логичном (в рамках самого себя) мире. В ее текстах узнается злой гротеск Салтыкова-Щедрина, бытовой сюрреализм Хармса и Платоновская любовь к человеку». С. Сдобнов понимает книгу как сборник пугающих историй о скрытых опасностях нашего сознания, главный приём в которых – «пробуждение от рутины с помощью «будильника ужаса» главного героя и вместе с ним и читателя». А. Цылина в своей рец. указывает, что «первая книга прозы Аллы Горбуновой «Вещи и ущи» - сказки, рассказанные большим поэтом и настоящим волшебником, - дерзко разрушает привычные законы повествования. Эти притчи, анекдоты и страшилки повествуют о смерти, одиночестве и страдании, об изнаночной стороне мира. Мир этот обречен и оставлен, перевернут и лишен первооснов. ... Тексты Аллы Горбуновой нельзя свести к поэтике абсурда, они - пророчество и предостережение, диагноз, поставленный современному обществу». Д. Данилов, номинировавший «Вещи и ущи» на премию Нацбест 2018 в своём письме номинатора характеризует прозу Г.: «Это совершенно ни на что не похожие рассказы, которые и рассказами-то не назовешь – настолько они выламываются из нашей привычной литературной рутины. Некоторые похожи на какие-то странные шахматные этюды, некоторые – на логически-философские парадоксы (да, автор постоянно, как сейчас принято говорить, «заходит» на территорию философии). Это действительно уникальные вещи. Мистический (не побоюсь этого слова) ужас и восторг, который охватывает тебя, когда читаешь такие рассказы, как «Кладбище мечты» или Гиперборейский цикл, дорогого стоят. Эту странную и, да, страшную книгу стоит прочитать хотя бы ради того, чтобы осознать, что в современной русской прозе остались явления, выходящие за пределы так любимого мейнстримным читателем рассказывания увлекательных историй. Хотя, кстати, рассказы Алла Горбуновой очень увлекательны, просто они выходят далеко за пределы увлекательности, они больше, чем просто рассказы». Свои отзывы на кн. на сайте Нацбеста оставили П. Крусанов и А. Мирзаев. П. Крусанов пишет: «Когда читаешь «Вещи и ущи», не отпускает ощущение, что погружаешься в странный и роскошный театр теней: то всплывает из пустоты кошачья улыбка Борхеса, в отсутствии самого Борхеса (Чеширский Борхес), то запускается карусель озорной обэриутской чехарды, то дух Платонова несется на метле в багровых небесах, то выглянет Пришвин из края непуганых птиц и нетоптаных ягод, то вовсе явится что-то волшебное и уверенно предъявляет себя, ни от чего не отраженное и не имеющее соответствий. Завораживающий, колдовской иллюзион. Многие страницы хочется перечитать заново, столь густы они в своем минимализме». А. Мирзаев отмечает, что «когда сталкивающься с такой книгой, опрокидывающей все прежние представления о том, какой должна быть «нормальная» проза (и заставляющей постоянно задумываться: а проза ли это вообще? А не симулякр ли очередной? А не оскорбление ли, поношение ВРЛ (великой русской литературы)), - когда имеешь дело с чем-то, настолько выпадающим из общего ряда , ни в чем нельзя быть уверенным до конца и нельзя безапелляционно утверждать: ЭТО - ТАК (а не иначе, или даже - совсем наоборот)…» И. Сушек же, что в рец. на кн. указывает: «движение по тексту от рассказа к рассказу подобно движению по загадочным пространствам Босха, от одного инфернального кошмара к другому, от происшествия к анекдоту, от «страшилки» к притче, от пикантного к ужасному, от жуткого к загадочному, от загадочно прекрасного к подозрительно прекрасному. ... Когда читаешь эти рассказы, часто хочется повторить вслед за Елинек: «Sinn egal. Körper zwecklos» («Смысл безразличен. Тело бесцельно»). Вообще в пандан к русской словесности здесь встает, конечно, вся европейская традиция абсурда, равно как и литературы отчаяния и протеста против вульгарности, тщеславия, показушного глубокомыслия, будь то Ионеско или Брехт, Эльфрида Елинек или Томас Бернхард. ... Стойкая анекдотическая традиция, тематизирующая жизнь, безумие и смерть, нелепое и повседневное, в своем мерцательно-аритмическом бытии ожила и зазвучала теперь уже в московско-петербургских координатах».

Соч. : Первая любовь, мать Ада: стих. М., 2008; Колодезное вино: стих. М.: Русский Гулливер, 2010; Кристалл поэзии: эссе // Лит. матрица. СПб., 2010; Альпийская форточка: стих. СПб., 2012; Пока догорает азбука: стих. М.: НЛО, 2016; Вещи и ущи : рассказы. СПб.: Лимбус-Пресс, 2017.

Лит. : Кублановский Ю. [Вст. слово] // Новый мир. 2006. № 8; Бодрунова С. Поэтич. карта Петербурга: младшее поколение // Интерпоэзия. 2007. № 1; Шубинский В. [Представление подборки стих. Г.] // Text only. 2006. № 17; Суховей Д., Шубинский В., Корчагин К. [Краткие отзывы на кн. «Первая любовь, мать Ада»] // Воздух. 2008. № 3; Григорьев Дм. Прогулки по полярному саду (о кн. «Первая любовь, мать Ада») // Питерbook. 2008. 28 нояб. ; Дзюмин Д. «Я - мертвый ребенок, оставшийся дома»: О второй кн. А. Горбуновой «Колодезное вино» // Евразийский журн. портал «Мегалит» ( http: // www. promegalit. ru/publics.php?id=1686 ); Афанасьева А. Точки напряжения: Заметка о стихах Аллы Горбуновой // Евразийский журн. портал «Мегалит» ( http: // www. promegalit.ru/publics.php?id=1685 ); Левенталь В. Пятеро: личный выбор // СПб. ведомости. 2010. № 167. 7 сент.; Каменецкая М. Что почитать // СПб. ведомости. 2012. № 242. 14 дек.; Лауреаты премии Андрея Белого за 2011 год (Короткий список премии 2011 г.) // Премия Андрея Белого (2011–12) / сост. Б. Останин. СПб.: Гельветика, 2016; Григорян А. [рец. на кн. «Альпийская форточка»] // Прочтение ( http://prochtenie.ru/reviews/26610 ); Ларионов Д. Между, здесь [рец. на кн. «Альпийская форточка»] // НМ. 2013. № 11; Бородин В. [Предислов.] // Горбунова А. Пока догорает азбука. М., 2016; Марков А. Толкование пробуждений, или Аналитика изолированной жизни // Colta.ru ( http://www.colta.ru/articles/literature/11036 ); Корчагин К. [рец. на кн. «Пока догорает азубка»] // Воздух. 2016. № 3; Давыдов Д. [рец. на кн. «Пока догорает азбука»] // Интерпоэзия. 2017. № 3; Генлина В. Очень странные дела [рец. на кн. «Вещи и ущи»] // https://www.svoboda.org/a/28867899.html ; Новиченков А. [Предисловие к подборке рассказов Г.] // Прочтение ( http://prochtenie.ru/experiments/29160 ); Сдобнов С. [рец. на кн. «Вещи и ущи»] // интернет-журнал «Инде» ( http://inde.io/article/8712-zimnee-chtenie-istoriya-kavayi-razoblachenie-mifov-o-russkih-izobretatelyah-ustroystvo-pohoronnoy-industrii ); Цылина А. Экзистенциальные сказки [рец. на кн. «Вещи и ущи»] // Прочтение ( http://prochtenie.ru/reviews/29227 ); Крусанов А., Мирзаев А. [рец. на кн. «Вещи и ущи»] // http://www.natsbest.ru/award/2018/review/alla-gorbunova-veshi-i-ushi-1/

С. Друговейко-Должанская