Холшевников Владислав Евгеньевич
ХОЛШÉВНИКОВ Владислав Евгеньевич [15(28).11.1910, Киев ― 11.8.2000, СПб.] ― теоретик и историк лит-ры, стиховед.
Родился в дворянской семье потомственных петербуржцев. Отцу, Евгению Васильевичу, артисту оперетты, обладателю великолепного баса и матери, Елене Александровне, учителю музыки, был обязан идеальным слухом и чувством ритма - кач-вами бесценными для будущего стиховеда. Польское происхождение матери определило любовь к польскому яз. и серьезное увлечение польской классич. поэзией. После Гражданской войны семья Х. вернулась в Л-д, где в 1928 он поступил на лит. фак-т ЛГПИ им. А. И. Герцена. В студенч. годы вместе с однокурсницей Ольгой Ломан, ставшей его женой (1933), посещал курсы Всесоюзного добровольного об-ва пролетарского туризма и экскурсий. По окончании ин-та с 1931 работал преподавателем педтехникума и рабфака, экскурсоводом Лит. музея Пушкинского Дома. В 1938–41 учился в аспирантуре ЛГПИ, откуда в нач. Великой Отеч. войны ушел в ополчение. Командиром взвода, затем минометной роты гвардии лейтенант Х. воевал на Лен., Сталинградском и Южном фронтах. Был ранен, тяжело контужен. За боевые заслуги награжден Орденом Отеч. войны и медалями. После демобилизации (1945) Х. обнаружил, что мат-лы, подгот. к канд. дис., пропали. Устроился на работу ст. редактором отд. лит-ры Учпедгиза, в 1948 приглашен Г. А. Гуковским (в то вр. зав. кафедрой истории русской лит-ры) в ЛГУ, с кот. была связана последующая науч. и педагогич. деятельность Х. Талант Х.-лектора отмечали все, слышавшие его лекции; не случайно многие из его учеников стали признанными специалистами, работающими в ун-тах и научно-исследовательских центрах России, ближайшего и дальнего зарубежья (Болгарии, Германии, Румынии, Франции, Новой Зеландии). Друг и «любимый оппонент» М. Гаспаров писал Х.: «Не перестаю завидовать Вашему преподавательскому призванию - и ученикам, кот. Вы оставляете». На всех этапах 50-летней деятельности Х. в ЛГУ отчетливо прослеживается тесная связь его науч. интересов с пропедевтической установкой изложения актуал. проблем стиховедения, способствующей их популяризации.
Х. пришел в ун-т уже сложившейся личностью, со своими лит. интересами и пристрастиями; среди любимых и наиболее часто цитируемых им авторов - А. Пушкин, В. Маяковский, Н. Некрасов, Н. Асеев, А. К. Толстой, Б. Пастернак, М. Салтыков-Щедрин, Ф. Достоевский. Начал печ. с 1953, посвятив перв. иссл-я Маяковскому (« В творч. лаборатории Маяковского (работа поэта над текстом стихотворения )», 1953; « Худож. мастерство Маяковского », 1957), новаторство кот. особенно ярко проявляется по мнению Х. в специфике лирич. повествования, образной системе, особенностях стиха и языка; а также краеведч. описанию СПб.–Л-да, связанному с именами Достоевского и Маяковского. Однако осн. направление науч. деятельности оказалось связано с изучением теоретич. и историч. проблем русского стиха. Пед. деятельность Х. начал с чтения курса истории русской лит-ры втор. пол. XIX в., и практических занятий, кот. вел в рамках нового учебного курса «Поэтика и стилистика», введенного в сер. 1950-х Б. Томашевским. После смерти последнего (1957) Х. полностью взял на себя данный курс и в 1959-м выпустил первое учебн. пособие « Основы русского стихосложения », «переросшее» позднее в « Основы стиховедения: Русское стихосложение » (1962) ― учебник, выдержавший 4 изд. (2-е изд. ― 1972, 3-е изд. ― 1996, 4-е изд. ― 2002), пост. исправлявшийся и дополнявшийся по мере появления новых стиховедч. исследований. По словам К. Вишневского, «значение работы Х. выходит за рамки учебного пособия <…> перед нами своеобразный итог достижений стиховедения, отражающий современное состояние вопроса. Написанная сжато, почти конспективно, книга <…> может служить справочником не только для начинающего филолога, но и для специалиста».
Среди исследователей, оказавших наибольшее влияние на формирование как методол. позиции Х., так и осн. круга интересующих его проблем, связанных с изучением поэтич. формы, следует назвать наряду с Гуковским и Томашевским В. Жирмунского и Б. Эйхенбаума. В целом науч. наследие Х. демонстрирует характерную для петерб. стиховедч. школы тесную связь теоретико-лит. и историко-лит. проблем, а также общую герменевтическую установку исследований.
Уже к нач. 1960-х Х. выделяет для себя приоритетную проблему изучения стиха, к кот. ранее обращались его старшие коллеги - проблему поэтич. интонации. Ей посвящ. первая стиховедч. статья « О типах интонации русского классического стиха » (1960) и канд. дис. « Проблемы метрики и интонации » (1964). В отличие от Эйхенбаума, кот. принадлежит заслуга постановки этой проблемы, Х. считает, что различные интонац. типы стиха «не отгорожены друг от друга», между ними есть много переходных, промежуточных форм. Опираясь на позитивную критику Жирмунского, обратившего внимание на роль поэтич. словаря в формировании мелодики и отсутствие жесткой ее зависимости от ритмич. формы, Х. предлагает новую типологию интонац. форм, учитывающую сложное взаимодействие различных стиховых факторов: «напевный стих (в нем две осн. полярные формы: песенный и романсный, между кот. ― промежуточные формы) и говорной (в нем двумя полярными формами будут ораторский и разговорный, между кот. помещается много промежуточных, переходных форм)». Это исследование стало классическим, «ссылаться на него стиховедам,― как отмечал позднее Гаспаров,― приходится довольно часто <…>. Здесь ярче, чем где-нибудь, демонстрируется взаимосвязь (но отнюдь не тождественность) “стиха” и “поэзии”: именно интонация <…> является той точкой, где сходятся формальные и содержательные элементы стиха».
Начало актив. исслед. работы Х. совпало по времени с возрождением интереса к изучению стиха, возвращению к статистич. методам описания и их корректировке (в перв. очередь группой акад. А. Колмогорова), кот. горячо поддержаны в ст. « Стиховедение и математика » (1968). Отмечая здесь особое значение математико-статистич. анализа для сравнительной метрики, Х. затем использует его в ст. « Русская и польская силлабика и силлабо-тоника » (1968), показывая, как по-разному исторически эволюционирует силлабический стих на русской и польской почве. В полемике между офиц. литературоведением и развивающимся семиотическим подходом к анализу стиха Х. был на стороне последнего. Продолжение традиций изучения поэтики текста, заложенной представителями «формальной школы», он считал одним из наиболее важных достоинств структурализма, подчеркивая, что борьба против формализма в 1920–30-е «была не борьбой (т.е. полемикой двух сторон), а разоблачительной проработкой с административно-репрессивной аргументацией». Единственное, что казалось ему неприемлемым в некот. структуралистских штудиях - излишняя терминологич. сложность, мешающая читателям отличить науку от «наукообразия». Так, в письме к К. Вишневскому Х. писал: «Но как на многих даже умных людей действует гипноз слов “с ученой степенью”! Ведь изложи автор те же мысли простым русским языком, все бы сразу увидели, что это - собачья чушь. Но если они одеты в релевантные трансцедентальные мифологемы, репродуцированные реципиентами в оппозиции парадигм, то это уже не хреновина, а хренологическая концепция, диалектически объединяющая синхренический и диахренический аспекты».
К сер. 1960-х относится и перв. исследование Х. о Пушкине (Стихосложение // Пушкин: Итоги и проблемы изучения. 1966), в кот. сформулированы ближайшие задачи изучения пушкинского стиха, в ряду кот. ― подготовка метрико-строфич. справочника, словаря рифм и библиографии работ о Пушкине. До конца жизни Х. пост. будет обращаться к анализу пушкинских стих. («”На холмах Грузии лежит ночная мгла…” А. С. Пушкина» , 1985), проблеме подготовки словаря рифм поэта (« О словаре рифм А. С. Пушкина », 1973; « Инструкция к составлению словаря рифм А. С. Пушкина », 1974), а в нач. 1990-х впервые поставит вопрос о необходимости стиховедческого комм. к академ. собр. соч. поэта (« О стиховедческих примечаниях к лицейским стихотворениям Пушкина », 1995) и начнет практич. работу по подготовке такого комм. (« Стихосложение Пушкина-лицеиста », 1994).
С 1965 Х. начинает руководить на обществ. началах деятельностью группы стиховедения, работающей на базе ИРЛИ (Пушкинский Дом). Стремясь консолидировать усилия стиховедов по обсуждению актуал. проблем изучения стиха, он приглашает на регулярные заседания семинара с д-дами сов. и зарубежных исследователей (М. Гаспарова, К. Тарановского, П. Руднева, К. Вишневского, С. Матяш, В. Баевского, Дж. Бейли и мн. др.); неизменно слушателями и актив. участниками дискуссий на этих заседаниях были студенты, аспиранты, стажеры. По инициативе Х. и при актив. поддержке В. М. Жирмунского и Д. С. Лихачева наиболее интересные исследования, звучавшие на семинаре в форме д-дов, было решено публ. Так усилиями Х. был подготовлен сб. «Теория стиха» (1968), за кот. последовали «Исследования по теории стиха» (1978) и «Проблемы теории стиха» (1984); в последних была начата публикация библиографич. указателей по стиховедению, фиксирующих как лит-ру, вышедшую в СССР, так и зарубежную лит-ру, посвящ. русскому стиху.
Стремление сделать достижения совр. науки достоянием широкого круга интересующихся русским стихом, и в перв. очередь начинающих филологов, заставляло Х. не только вносить дополнения и исправления в переиздания своего учебника, но инициировать издания нового типа, в кот. изложение совр. науч. знаний сочеталось с пропедевтическими задачами подготовки специалистов. Под науч. редакцией Х. был подготовлен межвузовский сб. «Анализ одного стихотворения» (1985), включавший образцы целостного системного анализа стихотв. текстов от народной песни до поэзии нач. XX в. В статье, предваряющей сб. (« Анализ композиции лирического стихотворения» ) Х. отмечал: «Задача исследователя состоит в том, чтобы в каждом отдельном случае найти такой ключ, кот. раскроет это <…> стихотворение, поможет проникнуть в его тайну», но несмотря на то что «каждое стихотворение - неповторимый мир», в каждом из них «можно найти типологические закономерности, знание кот. поможет при анализе каждого отдельного стихотворения». С этого вр. Х. все больше внимания уделяет разработке проблемы композиции лирич. стихотворения, поставленной Жирмунским. «Принципиально новым явлением в нашей филологии» В. Руднев назвал и др. подготовленное Х. издание - объемную антологию по истории русского стиха «Мысль, вооруженная рифмами» (1983, 2-е изд. ― 1987, 3-е изд. ― 2005). Это уникальное науч. изд. представляет собой своего рода энциклопедию метрических, ритмических, строфических, рифменных, интонационных форм русской поэзии XVII–XX вв. Помимо обстоятельного очерка, посвящ. истории и типологии стиховых форм русской поэзии и небольших вводных статей к каждому из разделов по отд. периодам развития русской поэзии, каждое стих. в антологии сопровождает краткий комм., включающий характеристику метрической, строфической, при необходимости - ритмической, рифменной и интонационной структуры текста. Антология стала одновременно и справочником русских стиховых форм, необходимым каждому специалисту, и пособием для студентов-филологов, и поэтич. сборником, обращенным ко всем любителям русской поэзии. Несмотря на тираж двух изд. антологии в 400 тыс. экз. книга мгновенно становилась библиографич. редкостью.
Наиболее интенсивными в науч. деятельности Х. стали 1960–80-е, когда он написал работы, посвящ. самым разным проблемам изучения стиха: типологии метрич. форм (« Логаэдические размеры в русской поэзии », 1971; « Существует ли стопа в русской силлабо-тонике?» , 1984; « К спорам о русской силлабо-тонике », 1984), специфики русской силлабики (« Русский силлабический восьмисложник» , 1971), истории становления русского тонического стиха (« Почему Тредиаковский предпочитал ямбу хорей?», 1981), эволюции русской рифмы (« Из истории русской рифмы от Ломоносова до Лермонтова» , 1989); в немалой степени его интересует проблема «стих и язык» (« Случайные четырехстопные ямбы в русской прозе », 1973) и история русского стиховедения (« Жирмунский-стиховед », 1975). Более 30 статей напис. в 1970-е для КЛЭ; подавляющее их большинство - к стиховедческим терминам (« Интонационно-синтаксическая организация стиха», «Каталектика», «Клаузула», «Моноритм», «Напевный стих, «Одическая строфа», «Правило альтернанса», «Размер стихотворный», «Рифма», «Силлабическое стихосложение», «Силлабо-тоническое стихосложение», «Тоническое стихосложение » и др.). Кроме того Х. выступает составителем, автором вст. статей и прим. к изданиям стих. В. Маяковского (1965, 2-е изд. ― 1968) и Л. Равича (1966) ― поклонника и ученика В. Маяковского, закончившего вместе с Х. лит. фак-т ЛГПИ, и Ф. М. Достоевского (1962).
Итогом 30-летней науч. деятельности Х. стала монография « Стиховедение и поэзия» (1991); несмотря на то что составляющие ее главы были в разное время напеч. отдельными статьями, рецензенты отмечали ее органич. единство. Три части книги посвящ. ― соответственно ― теоретическим, историческим проблемам изучения русского стиха и проблеме анализа стихотв. текста. Гаспаров в кач-ве одного из существенных достоинств монографии отмечал: «Стиль изложения Х. хочется назвать образцовым. В нем чувствуется огромный преподавательский опыт: умение изложить сложные проблемы в простых словах, нимало не упрощая их содержание». Эту итоговую работу Х. предполагал защитить в кач-ве докт. дис., однако пошатнувшееся здоровье и административная незаинтересованность в защите соискателя, кот. минуло 80 лет, не позволили Х. получить степень докт. филол. наук. За учебник и антологию, за многолетнюю преподавательскую деятельность в 1998 Х. удостоен звания почетного проф. СПбГУ. Посл. годы жизни он посвятил стиховедч. комментарию к академ. соб. соч. А. С. Пушкина, однако успел подготовить только статью к первому тому; незаконченный комм. ко второму тому лирики остался в рукописи.
Архив: РО ИРЛИ (ф. 856).
Соч.: В творч. лаборатории Маяковского (Работа поэта над текстом стихотворения) // Вестник Лен. ун-та. Сер. обществ. наук. 1953. № 3; О развязке «Истории одного города» Щедрина // Учен. зап. Лен. ун-та. 1957. № 229. Вып. 30; Худож. мастерство Маяковского. Л., 1957; Основы русского стихосложения. Л., 1958; Ф. М. Достоевский // Лит. памятные места Л-да: Очерки. Л., 1959 (Л., 1968, 1977); В. В. Маяковский // Там же; О типах интонации русского классич. стиха // Учен. зап. Лен. ун-та. 1960. № 2. Сер. истории, яз. и лит-ры. Вып. 1; Основы стиховедения: Русское стихосложение. Л., 1962 (Л., 1972; СПб., 1996; СПб.-М., 2002); Проблемы метрики и интонации. Автореф. канд. дис. Л., 1964; Стихосложение // Пушкин: Итоги и проблемы изучения. М.-Л., 1966; Леонид Равич // Равич Леонид. Возвращение весны. Л., 1966; Стиховедение и математика // Содружество наук и тайны тв-ва. М., 1968; Теория стиха: Сб. ст. / Ред., вст. ст., комм. Л., 1968 (совм. с В. Жирмунским и Д. Лихачевым); Русская и польская силлабика и силлабо-тоника // Теория стиха. Л., 1968; Перебои ритма // Русская сов. поэзия и стиховедение. М., 1969; Логаэдические размеры в русской поэзии // Поэтика и стилистика русской лит-ры: Памяти акад. В. В. Виноградова. Л., 1971; Русский силлабический восьмисложник // Metryka słowiańska.
Лит.: КЛЭ. Т. 9. М., 1978; Вишневский К. По-новому об известном // Русская лит-ра. 1973. № 4; Lilly Ian. V.E. Xolśevnikov as a Verse Theorist // Wiener Slavistiches Jahrbuch. 1997. Bd. XXIII; Васюточкин Г. «Жизнь и десятки тысяч стихотворных строк» [о кончине В. Е. Холшевникова] // Веч. Петербург. 2000. 30 авг. № 21700; Муратов А. Долгая трудная жизнь: Владислав Евгеньевич Холшевников (1910–2000) // СПб. университет. 2000. № 21–22; Гаспаров М., Кормилов С., Муратов А., Хворостьянова Е. Памяти В. Е. Холшевникова // Филологические науки. 2000. № 6; Муратов А. Слово о Холшевникове // Онтология стиха: сб. ст. памяти Владислава Евгеньевича Холшевникова. СПб.: Филологич. ф-т СПбГУ, 2000; Список научных трудов В. Е. Холшевникова // Там же; Царькова Т., Ляпина Л. Памяти Владислава Евгеньевича Холшевникова // Русская лит-ра. 2001. № 1; Филологический фак-т СПбГУ: Мат-лы к истории фак-та. СПб., 2008.
Е. Хворостьянова
