Игнатьев Иван
ИГНÁТЬЕВ Иван (наст. Казанский Иван Васильевич; псевд. и крипт. - Арлекин, Джиовани, И. В., Ивей, Карабас, Карагуано, Маркиз Карабас, Сизиф) [7(19).6.1892, СПб. - 20.1(2.2).1914, СПб.] - поэт, критик, теоретик футуризма, издатель.
Родился в купеческой семье.
Дебютировал в 1909 в ж-ле «Театр и искусство» и в теч. четырех лет публиковал критические эссе, в основном на театр. темы, в различных периодич. изданиях: «Театрал», «Театр и спорт», «Весна», «Дачная жизнь», «Обозрение Петербурга», «Нижегородец», «Петербургский кинематограф» и т.п. (напр., его отриц. отзыв об исполнении О. Глебовой-Судейкиной роли Принцессы в «Оле-Лукойе»: Казанский И . Театральные арабески // Нижегородец. 1911. 9 сент.).
В 1911 издал перв. кн.: « Около театра. Юморески, миньятюры, штрихи, пародии » (СПб., <1911>).
В кон. 1911 познакомился вначале с поэзами И. Северянина (опубликовал восторженный отзыв о них в газ. «Нижегородец»), затем с самим поэтом, пригласил его к участию в лит.-худож. объединении «Кружало». Частое общение И. и Северянина привело к созданию «Академии Эго-поэзии». И. оставил театральные ревю, стал ведущим критиком петерб. эгофутуристов. Сотрудничал с И. Северянином, Г. В. Ивановым, Грааль-Арельским, К. Олимповым, В. И. Гнедовым, В. Г. Шершеневичем, П. Широковым. В кач-ве творч. псевдонима взял дев. фамилию матери - Игнатьев.
Основал изд-во «Петербургский глашатай», кот. в 1912–14 выпускало одноимённую газ., альманахи и книги эгофутуристов (размещалось на квартире И.). И. Северянин: «Иван Васильевич Игнатьев /Эгических издатель книг…» <т.е. эгофутуристских> («Колоколах собора чувств»).
Г. Иванов «Китайские тени»: «Он был немного молод для издателя - ему было девятнадцать лет, но хорьковая шуба выглядела солидно и тройная цепь вместе с огромными наследственными часами и есть главный фонд “Петербургского глашатая”. Часто, чтобы выкупить из типографии какую-нибудь “эдицию” страниц в пятнадцать объемом, цепь эта отправлялась в ломбард. Но как бы то ни было - все-таки это был издатель, первый издатель, разбивающий своим появлением стену всеобщего равнодушия, о которую уже столько лет бился как рыба об лед Игорь Северянин с 1905 года…»
«”Петербургский глашатай”, правда, начал выходить не еженедельно, а как придется. Внешность его была жалкая - четыре страницы газетной бумаги малого формата, с расплывающейся печатью захудалой типографии. Содержание… Северянин печатал свои поэзы, Игнатьев - критические статьи и афоризмы. Перо у него было бойкое. За неимением досуга он еще не читал ни Толстого, ни Достоевского, ни даже Пушкина, в чем без особого стеснения признавался. “Зато” - прочел всего Пшибышевского и “Портрет Дориана Грея”. Лорд Генри особенно его пленил. Он считал себя подражателем уайльдовского егроя, только на новый, футуристический лад…» (Г. Иванов).
Одновременно благодаря связям родителей устроил публикации эгофутуристов в купеческой газ. «Нижегородец» (1911–13). Будучи деятельным и целеустремлённым, И. в короткое время удалось объединить большинство эгофутуристов под маркой «Петерб. глашатая», привлекая к сотрудничеству крупных поэтов (В. Брюсов, Ф. Сологуб и др.). К кон. 1913-го был одним из признанных лидеров петерб. эгофутуристов.
Д. С. Прокофьев: «Наиболее радикальный из эго-футуристов, занимал позицию, близкую гилейцам, с которыми, однако, вел ожесточенную полемику, выступая против групповщины и меркантелизма Д. Бурлюка, часто искавшего в скандалах определенный коммерческий успех».
Возглавлял группу «Интуитивная Ассоциация Эго-футуризма», именовал себя председателем Ареопага, членами ареопага были П. Широков, В. Гнедов, Д. Крючков (см.: Засахаре Кры. Альм. V. СПб., 1913. С. 8).
В отличие от И. Северянина, чьё эго-творчество проецировалось на окружающий мир, стремясь быть всеобъемлющим и утвердить Я «повсеградно», эго-творчество И. направлено исключительно на свой внутр. мир, наполненный безысходными устремлениями. И. писал, что «каждая буква имеет не только звук и цвет, но и вкус, но и неразрывную от прочих литер зависимость в значении, осязание, вес и пространственность». Не останавливаясь на словотворчестве, он широко вводил в свою лирику математические знаки, нотную запись, проектируя визуальную поэзию.
Публиковал стихи и статьи в альманахах «Орлы над пропастью» (1912), «Оранжевая урна» (1912), «Стеклянные цепи» (1912), «Дары Адонису» (1912), «Засахаре кры» (1913), «Развороченные черепа» (1913), «Руконог» (1914).
В 1914 вышел единственный сб. стихов И. - « Эшафот. Эго-футуры ». В «Эшафот» вошли почти все стих. И., печатавшиеся до того в различных изданиях эгофутуристов.
Посвящение сб. «Эшафот» - «Моим любовникам посвящаю». В сб-к вошло двадцать стихотворений. Лишь два из них имеют посвящения. Одно - « Почему Я не Арочный Сквозь? » (Василиску Гнедову), второе - « Улыбнется Ведьма Элегическая…» (Всеволоду Мейерхольду). Стих. « В холоде зноя томительного... » было опубл. ранее в «Дарах Адонису» с посвящением Аркадию Бухову. Др. стихи сборника шифруется достаточно простым кодом. Чаще всего это код-графика, код-акростих: чередование заглавных и строчных букв, опусы, числа, кот. выдают посвятительную интенцию. Мн. стихи И. созданы в «голубой» эротической манере Верлена и Рембо. В «Эшафоте» неоднократно обыгрывается тема смерти и казни.
По воспоминаниям В. Баяна в кон. 1913 И. явился одним из организаторов лит. турне футуристов по югу России (Первой Олимпиады Футуристов). В «Заметках о Маяковском» об этой поездке в Крым И. Северянин позже писал: «Подъехал Бурлюк. И. В. Игнатьев (“Петербургский глашатай”) не прибыл: женихался в Санкт-Петербурге…»
19 янв. 1914 состоялась свадьба И. 20 янв. 1914, на следующий день после свадьбы, покончил жизнь самоубийством, зарезавшись бритвой. Точные причины самоубийства неизвестны. Газетные отклики на смерть поэта по большей части бессодержательны. Они не только не разъясняли обстоятельств смерти И., но и сообщали порой неверные факты.
В биографической поэме «Колокола собора чувств» И. Северянин упоминает о И., но и ему причина смерти остается неизвестной, а сама смерть поэта кажется неожиданной.
Н. Волкова в ст. «Мат-лы к биографии Ивана Васильевича Игнатьева, издателя, поэта, эго-футуриста, или От чего он умер» подробно и убедительно формирует сумму возможных причин смерти И.
Д. Прокофьев в «Словаре лит. окружения Игоря-Северянина» приводит воспоминания сестры и вдовы И., касающиеся обстоятельств смерти И.
Место венчания И. и место его захоронения неизвестны. И. Северянин в поэме «Колокола собора чувств» упоминает о том, что похоронная процессия двигалась в сторону Александро-Невской лавры, однако в дирекции Никольского кладб. не имеется сведений о возможном существовании могилы И. на территории Александро-Невской лавры.
На смерть И. последовало неск. стихотворных откликов его друзей, напечатанных в лит. альманахах (П. Широков, С. Бобров, В. Хлебников, В. Гнетов, П. Кокорин, Б. Пастернак и др.). В анонимном некрологе (альм. «Руконог», М.: Центрифуга, 1914) говорилось, что бумаги покойного И. разбирал П. Широков. Посмертно в этом альм. были опубл. четыре стихотворения И. (в том же альманахе опубл. направленная против кубофутуристов «Грамота», где И. объявлен «первым русским футуристом»).
После смерти И. эгофутуризм как целостное направление существенно ослаб.
Проживал в СПб. на ул. Кавалергардской, д. 24, кв. 25.
Нет опред. сведений о жене И. (в «СПб. ведомостях», 1914, 22 февр. - «дочь купца первой гильдии И»). Согласно адресной книге «Весь Петербург» за 1914-й, по адресу Кавалергардская, д. 24, действительно, проживала Казанская Анна Леонтьевна. Известно, что сам И. переехал в квартиру по Кавалергардской за неск. месяцев до свадьбы из собств. дома его бабушки - Игнатьевой Пелагеи Борисовны (6-я Рождественская, д. 27, район Пески, близ Греческого пр.; ныне 6-я Советская ул.).
Архив: РГАЛИ. Ф. 2144. Оп. 1. 1912–13. Рукописи И. В. Игнатьева: фельетоны, рассказы, очерки (1912–13). В РГАЛИ хранятся некоторые письма И. Северянина к И. (Ф. 227).
Соч .: Около театра. Юморески, миньятюры, штрихи, пародии. СПб., 1911; Эго-футуризм (Критика И. В. Игнатьева) // Засахаре Кры. Альм. V. [СПб.]: Петерб. глашатай, 1913; Эгофутурист о футуристах // Всегдай: Эго-футуристы. Альм. VII. СПб.: Петерб глашатай, 1913; О новой рифме // Всегдай: Эго-футуристы. Альм. VII. СПб.: Петерб глашатай, 1913; Opus: 80447 // Развороченные черепа. Эго-футуристы. СПб., 1913; Эшафот. Эго-футуры. СПб.: Петерб глашатай, 1914.
Лит. : Крючков Дм. Памяти Ивана Васильевича Игнатьева // Очарованный странник. СПб., 1914. Вып. 3; Северянин И. Колокола собора чувств. Юрьев/Тарту, 1925; Тарасенков А. Русские поэты 20 века. 1900–55. М., 1966; Мешков Ю. Газета «Нижегородец» о раннем Маяковском // Вопросы лит-ры. 1968. № 9; Парнис А. Е. Игнатьев Иван Васильевич // Русские писатели, 1800–1917: биографический словарь. М., 1992. Т. 2; «Засахаре кры», или Загадки эгофутуризма // Арион. 1996. № 1; Словарь лит. окружения Игоря-Северянина (1905–1941): в 2 т. / вст. ст., сост, комм. Д. С. Прокофьев. Псков: Гименей, 2007; Волкова Н. Мат-лы к биографии Ивана Васильевича Игнатьева, издателя, поэта, эго-футуриста, или От чего он умер // Сетевая словесность.
