Коплан Борис Иванович

КÓПЛАН Борис Иванович [4.8(22.7).1898, СПб. ― 29.12.1941, Л-д] ― историк лит-ры, поэт.

Внук скорняка-караима, в 1860-е приехавшего из Литвы в Подольск и приписавшегося к мещанскому сословию. Приехавший в 1880-е в СПб. отец К. занимался частной адвокатской практикой. Мать - балерина М. А. Клещенко. Двоюродным братом К. приходился А. Д. Клещенко. Крещеный во младенчестве, глубоко верующий К. воспринимал себя прежде всего как православного русского; восприемником его был академик Ф. Е. Корш. В детстве на формирование интересов К., помимо отца - страстного книгочея с обостренным чувством справедливости, значительное влияние оказали друзья семьи ― историк П. Митрофанов и литературовед Е. Петухов. По окончании в 1917 с золотой медалью гимназии Петра Великого К. поступил на ист.-филол. фак-т Пг. ун-та, по окончании кот. в 1921 был оставлен при кафедре русского яз. и лит-ры с причислением в кач-ве науч. сотрудника II разряда к Научно-исслед. ин-ту лит-р Запада и Востока (науч. рук. Д. И. Абрамович). Сам К. воспринимал себя в кач-ве ученика Л. К. Ильинского, в семинарии кот. он занимался в ун-те и под непосредственным руководством кот. в 1918–19 служил мл. библиологом отдела повременной печати Российской книжной палаты. В 1920–24 К. преподавал лит-ру в Единой трудовой школе им. В. Г. Белинского. Одновременно с учебой в ун-те и работой К. учился в Богословском ин-те; будучи посвящен в стихарь, К. с 1918 исполнял обязанности псаломщика в университетском храме, где в хоре пела его будущая жена.

С 15.8.1919 по 22.11.1929 К. являлся сотрудником Пушкинского Дома, совмещая обязанности ученого хранителя РО и ученого секретаря; был ближайшим доверенным лицом Б. Модзалевского. В 1920-е К. участвовал почти во всех научных и просвет. начинаниях ПД - в частности, совместно с И. Кубасовым организовал в 1923 выставку «Русская художественная лит-ра за годы революции, 1918–23». 28.5.1923 К. женился на своей сослуживице С. А. Шахматовой, дочери скончавшегося в 1920 А. А. Шахматова; в 1925 у них родился сын Алексей. По семейной близости с непременным секретарем АН СССР С. Ольденбургом К. явился гл. инициатором переезда ПД в 1927 из здания Старого Гостиного двора в ныне занимаемое здание б. Таможенного департамента Мин-ва финансов. В 1926, 1928 и 1929 К. совершил археографич. поездки в Тверскую губ. и в Поволжье, в ходе кот. музей, биб-ка и РО Пушкинского Дома пополнились большим кол-вом ценнейших мат-лов. По решению правительственной комиссии по проверке аппарата АН СССР 22.11.1929 К. был уволен без категорий.

1.12.1929 К. был арестован по т.н. «Академическому делу 1929–31 гг.». 3.3.1930 был выпущен, но 9.10.1930 был арестован вновь. В марте 1931 К. был приговорен к заключению в ИТЛ сроком на 5 лет. Наказание отбывал на лесоповале в Шавани (Карелия), затем на строительстве Дубровской дамбы Беломорско-Балтийского канала. Хлопоты жены К. и ходатайство В. Д. Бонч-Бруевича стали причиной пересмотра приговора: 20.11.1931 К. была назначена административная высылка в Средневолжский край. 23.11.1931 К. прибыл в Ульяновск, где проживал вместе с семьей, работая статистиком на крахмальном з-де. 2.10.1932 К. был выслан в Мелекесс, где служил сначала делопроизводителем орготдела райисполкома, затем библиотекарем рабфака педагогич. техникума. После получения паспорта без ограничения в правах 11.11.1933 К. вернулся в Л-д.

Главной обл. науч. интересов К. была русская лит-ра ХVIII в. Во вр. службы в Пушкинском Доме К. составил ― прежде всего для собств. будущих исследований ― « Описание мат-лов ХVIII в., хранящихся в Пушкинском доме » в 11 томах in 4. Без преувеличения можно сказать, что в 1930-е К., наряду с Г. Гуковским и П. Берковым, являлся крупнейшим специалистом по русской лит-ре ХVIII в., причем именно со стороны источниковедения и библиографии. Тем не менее, несмотря на ходатайства Президента АН СССР А. Карпинского, даже после снятия судимости К. не был зачислен в штат ИРЛИ АН СССР, работал в нем по договору над ПСС Пушкина (т. 10, 11). Не имея возможности получить пост. работу, К. работал по договорам с Гослитмузеем, с Изд-вом писателей в Л-де, а также помогал Ю. Тынянову в подготовке ПСС В. К. Кюхельбекера на основе приобретенного им его архива.

Член СП СССР с нояб. 1935; работал консультантом в биб-ке Дома писателя. С 1935 по 1941 К. подготовил для Большой серии «Биб-ки поэта» ПСС И. А. Крылова (Т. 1–2. 1935–37; совм. с Г. Гуковским), «Собрание стихотворений» В. Г. Кюхельбекера (Т. 1–2. 1939; совм. с Ю. Тыняновым) и «Избранные сочинения» В. Капниста (1941). В мае 1941 К. представил в ЛГУ дис. « Разыскания о Крылове »; защита была намечена на осень.

В дек. 1938 К. был принят Б. А. Лариным в штат Ин-та языка и мышления АН СССР в кач-ве сперва выборщика, затем автора словарных статей Картотеки Древнерусского словаря. Вскоре К. был повышен в должности: редактор, затем ученый секретарь Гл. редакции Древнерусского словаря. На своем посту продолжал трудиться до ареста 7.11.1941. В кач-ве лица, находившегося на оперативном учете, К. представлял собою идеальный объект для фабрикации дела о пораженческой агитации. Гл. уликой служил радиоприемник, изъятый при аресте К. из запечатанной комнаты его брата. Конкретным поводом для ареста послужил навет на К. лица, кот. с юности он привык считать своим ближайшим другом. Не признавший своей вины К. скончался от «ослабления сердечной деятельности вследствие авитаминоза» в Арсенальной тюрьме. Неделей позже скончались от голода его жена и сын.

Большую часть жизни К. писал стихи – как правило, они имели окказиональный характер и были адресованы конкретным лицами. Изданный им за свой счет сб. « Стансы Бориса Коплана » (Пг., 1923) успеха не имел: попытка «воссоздавать в русской просодии трудные античные метры» (Н. Измайлов) была заранее обречена на неуспех. Причислявший себя к «неоклассикам», К., тем не менее, подчеркнуто держался в стороне от совр. лит. жизни: последним достойным внимания поэтом он считал А. Блока. Погружение в лит-ру прошлых эпох сделало К. достаточно безразличным к современности: живя в весьма стесненных материал. условиях, он не предпринимал актив. усилий для продвижения в печать даже полностью законченных своих трудов, как то монографии о Н. Львове, Ф. Каржавине, И. Крылове: сохраненные в архивах, они стали добычей мародеров от литературоведения. Еще при жизни К. продал часть своего архива в Гос. лит. музей (ныне РГАЛИ. Ф. 244): в «Летописях ГЛМ» В. Бонч-Бруевич намеревался опубл. его труд о Львове. Изъятая при аресте К. переписка и блокноты со сделанными им копиями архивных док-тов были уничтожены 18.11.1941 следователем Ленинским без просмотра. Оставшиеся бесхозными после гибели семьи К. часть архива и биб-ка была переданы А. Могилянским в ГПБ (ныне: ОР РНБ. Ф. 370).

Соч.: Старинный лад: Собр. стихотворений (1919–40) / Сост., послесл. и прим. В. Молодякова. М., 2012.

Лит.: Писатели Л-да: Биобиблиогр. справочник. 1934–81 / Авт.-сост. В. Бахтин и А. Лурье. Л.: Лениздат, 1982; Голоса из блокады: Лен. писатели в осажденном городе (1941–1944) / Сост. З. Дичаров. СПб.: Наука, 1996; Словарь русского языка ХI–XVII вв.: Справочный вып. М., 2001; Пушкинский Дом: Мат-лы к истории: 1905–2005. СПб., 2005 .

М. Лепехин