Кречетов Виктор Николаевич
КРЕ́ЧЕТОВ Виктор Николаевич [17.6.1942, с. Ракша Ракшинского р-на Тамбовской обл.] - критик, прозаик, поэт.
Родился в крестьянской семье. Отец после тяжелого ранения был мобилизован на трудовой фронт, где погиб в 1947, К. воспитывался матерью. Детство и отрочество прошли в с. Веселое Тамбовской обл. Рано познал крестьянский труд. В 1957 К. уехал в Челябинск, где закончил строительное училище, работал плотником на предприятиях города, резчиком по металлу, рабочим сцены в Челябинском театре оперы и балета. Одновременно учился в веч. школе, занимался в драм. студии. С этого времени начал писать стихи, короткие рассказы, рисовать. Увлекся М. Горьким, пытался «ходить по Руси» (в пределах Тамбовской обл.).
Перв. публикация появилась в 1961 в Челябинске (газ. «Голос строителя»). Тогда же состоялась встреча с поэтом Б. Ручьевым. С 1963 по 1968 К. учился на философском фак-те ЛГУ. Некот. время посещал ЛИТО при ж-ле «Нева», кот. рук. Вс. Рождественский и Д. Остров, оказавший влияние на раннее тв-во К. В студенч. годы, помимо философии, основательно изучил русскую лит-ру и искусство кон. XIX - нач. XX вв. Увлекся авангардом, стремясь найти свои формы отражения действительности. Примыкал к движению нонконформизма. После окончания ун-та К. преподавал в вузах города философию и эстетику, работал ред. на телевидении, в «Детгизе», др. изд-вах.
Перв. рассказ « Дождь » К. опубл. в газ. ЛЭТИ «Электрик» 4 апр. 1969. В 1970-е - нач. 1980-х печ. рец. в газ. «Веч. Л-д» и «Смена». Рассказы и стихи публ. в ежегоднике «Молодой Л-д», сб. «Глобус», «Истоки», «Точка опоры» и др. Были замечены критикой. С. Воронин писал: «Вроде бы рассказы и просты по содержанию, но написаны они так, что, читая, не можешь остаться равнодушным, задумываешься, приобщаешься к происходящему, страдаешь. А это и есть то главное, ради чего существует литература».
В нач. 1980-х получил известность как лит. критик, чьи статьи и кн. об актуальных проблемах текущей лит-ры (« Это имя твое », 1983; « Верность выбора », 1986) нашли широкий отклик.
Начиная с 1989 опубл. сб. прозы: « О любви » (1989), « Камни со дна реки» (1990), «Тайны любви» (1991), «Солнечный сентябрь» (1998), «Малышка-медуза» (2000), «Избранное. Проза. Стихи » (2001). Признанный мастер короткого рассказа.
Ранние рассказы писателя, составившие цикл « Домовой », почти целиком вошли в сб. « Тайны любви ». Они напис. по воспоминаниям детства. Им присущи жесткость, порой жестокость, отличающая «деревенскую прозу» К. от той, какую создали мастера старшего поколения. Большинство рассказов К. посвящ. людям необычных судеб, увлечений, пристрастий. Один из рецензентов назвал их «малохольными». «Изведенные бесконечным самораскопом, герои Кречетова очень пугливы; они боятся мешающих отдаться чувствам химер» (С. Балуев) Таковыми химерами оказываются ночной крик птички (« Крик совы »), гроза, пугающая детей и лошадку (« Маленькая история одной любви »). Это незлобивые люди, вроде матери-одиночки Марии, работающей в книжном магазине и мечтающей о том, что грузин Вано увезет ее в персиковый сад на Кавказ, где есть самая большая гора (« Персиковые сады »), или обремененный семейными заботами Евгений Федорович, грезящий о девчонке, подарившей ему в детстве цветочек (« Прекрасная незнакомка »), незадачливый актер Генка Голосуев (« Большая роль »). «Хочется крикнуть углубленным в свои малохольные метания героям, чтоб вокруг все же услышали: люди, перестаньте <...> веровать в разную ахинею, живите вы наконец сами» (Там же).
Критики называют К. писателем-новатором, занятым поиском новых выразительных средств «малого жанра». Он «удивляет и очаровывает читателя хитросплетением сюжета, ведя повествование на самой грани достоверности <...> в этой „пограничности” правды и вымысла - особая черта таланта» (А. Беззубцев-Кондаков. Символика судьбы). А. Рощин увидел в «литературных импровизациях» К. «тонкое слияние настоянной, как травяной взвар, глубинной России <...> с западной литературой „потока сознания”, порождающих сложную мозаичность образов, присущую только Кречетову-писателю, и какую-то „византийскую” словесную вязь <...> Писатель открыл в этом свой собственный литературный мир и свою собственную манеру. Его текстура предстала то ясной и чистой, передающей характеры в их „нагой” и чувственной прелести, то затуманенной, как морозное стекло, за которым угадывались картины, полные лирической грусти прерафаэлитов» (Лит. Петербург. 2001. № 5). Давно наблюдающий за тв-вом К. Пантелеймонов заметил, что проза его «представляет необычный сплав традиционной русской прозы с авангардистскими поисками. Техническая оснащенность писателя удивительна <...> Он сумел создать свой мир, особый мир, при этом не выдуманный, а реально существующий. У него нередки романтические ситуации, необычные характеры, люди с каким-то художественным изломом. В его рассказах порой можно почувствовать некоторую духовную преемственность с тем умонастроением, какое было характерно для таких разных писателей, как Иван Бунин, Леонид Андреев и Петер Альтенберг» (Н. Пантелеймонов. Многогранный талант).
В необычных по построению рассказах К. отражена мозаичность, импрессионистич. текучесть мира, передаваемая акварельными мазками, тонкими штрихами. В них всегда неожиданный, новеллистич. финал, «подсвечивающий» все содержание. К. уходит от соц. и полит. вопросов, старается доверять своему впечатлению и им поверять правду о событии. Гл. черты прозы К., по опред. С. Воронина, автора предисл. к сб. « Солнечный сентябрь », куда вошли лучшие рассказы писателя, - «таинство и лаконизм». Судьбы героев К. таинственно предопределяются предметами (картины, фотографии, рисунки), вещими снами, видениями, преследующими героев и воскрешающими в их сознании события забытого прошлого, порой самые незаметные. Они-то и оказываются роковыми знаками-символами человеческой судьбы. Таинство ее и стремится постичь писатель. В рассказе « Розовый день в Крыму » герой обретает новые ориентиры в жизни благодаря увиденной им картине - крымскому этюду. Рисунок жены - редкий цветок амариллиса - помогает супругам преодолеть отчуждение и непонимание (« Амариллисы »). Ученый-генетик, едущий в купе поезда на юг, нечаянно разбивает семейное счастье молодой пары - Василия и Алены. Выясняется обман (Василий догадывается об измене жены - он воспитывает не своего ребенка) (« Генетика »).
Человек в прозе К. не волен распоряжаться своей судьбой. Она во власти случая, загадочных обстоятельств. Решается порой отзвуком внезапно вторгшегося через сон, воспоминание далекого события. Во мн. рассказах присутствует тема рока. Так, в рассказе « Феникс » озорной поступок подростка, поджегшего стог сена и сквозь пламя прыгнувшего «с каким-то отчаянно торжественным криком „Я - Феникс!”», таинственно повлиял на его судьбу (он погиб нелепо, как нелепо жил). Сходная ситуация в рассказе « Сапсан ».
Значительная часть рассказов К. посвящ. теме любви, в раскрытии кот. он весьма своеобразен и стоит особняком в совр. лит-ре. В его рассказах любовь роковым образом влияет на судьбы героев. Пытаясь постичь тайну этой могучей, загадочной стихии, К. моделирует порой невероятные, фантастич. (на грани сюрреализма) ситуации, которые трудно отыскать в обыденной жизни. Действие происходит словно во сне (« Запах вереска», «В лодке »). Поступки героев, находящихся во власти любовной стихии, ломающей их жизни, невозможно объяснить логически. «Пряный аромат чувственности, явственно различимый в этих рассказах, голос свободолюбивых сердец - вот то, что помогает нам понять этих героев <...> Нестандартный и довольно свободный подход к теме, к общепринятым нормам морали ставит автора в ряд искателей новых путей в литературе. Он отстаивает индивидуальное бытие человека в обществе, бытие, которое обретается в сложном взаимодействии интеллекта и эмоций» (Лит. современник. 1991. № 3). При всей загадочности развития событий в рассказах К. чувствуется красота и трепетность жизни. О специфике худож. решения любовной темы Г. Муриков в рец. на сб. « Избранное » писал: «Любовь, особенно физическая страсть, постоянно, совсем по-пушкински, сопряжена у Кречетова с угрозой кары, безумия, смерти. И хотя перед нами не „Египетские ночи”, но принцип единства смерти и любви остается неизменным. Все живое любит и погибает»» (Лит. Петербург. 2001. № 13).
К. известен как поэт, «достойный наследник Тютчева» (А. Ахматов. Дворцовый садовник). В 1998 вышла перв. его книга стихов « Мой сад » (избр.), состоящая из 3 разделов, запечатлевшая вехи творч. эволюции поэта, совершавшейся под знаком движения от бунтарского авангарда к классич. традиции русской поэзии.
В разделе «Пифизмы» собраны ранние (авангардистские) стихи. Зрелые стихи представлены в разделах «Сны», «Два цветка». Поздний К.- поэт религиозно-философского мировосприятия. Осн. мотивы его лирики - любовь, жизнь и смерть, красота и непостижимость мира. Лирич. герой К., восторгающийся красотой природы, ее гармонией («И вижу, подчинясь наитью, / В извивах трепетных листа / Судеб неведомые нити / И мудрость Божьего перста») (« Пробуждение », 1978) страшится мысли о смерти, посещающей его: «Как светлый дар господний день приемлю / Траву любя, леса и облака, / Когда они, бросая тень на землю, / Плывут, как лебеди, белее молока. / И только мысль о бытии ином / Смутит порой распахнутую душу...» (« Как светлый дар господний день приемлю ...», 1995). Смерть воспринимается лирическим героем, обладающим философским знанием о мире, как предопределение свыше: «Кто может знать наверняка, / Умрет душа или бессмертна / Она скитается века - / Судьбе подвластна и инертна? / И если так, то почему / Страшится смерти человек? / О чем жалеть тогда ему, / Коль путь его Господь предрек». Происходит примирение героя с действительностью, что становится залогом сердечного покоя. Мотив поиска и обретения покоя - один из осн. в лирике К.
Чувство душевного равновесия поэт обретает и в тв-ве, задумываясь о том, что такое слово, поэзия, в чем предназначение поэта и поэзии. Несмотря на заверение «Я пушкинской строки не напишу», служение Музе он воспринимает как долг: «Живу строкой, строкой дышу / И нахожу / Великую отраду / При мысли, что случайная душа / И мне, быть может, сердцем отзовется». В стих. «Не просто жить средь этой кутерьмы...» (1997) поэт скажет: «И, может быть, за то, что сквозь потемки / Я честно нес словесные вериги, / Произнесут когда-нибудь потомки, / Что жизнь моя была достойна книги».
Важное место в поэзии К. занимает любовная лирика. Лучшие стихи - « Желание » (1993), « Чтоб наши души в жизни повстречались ...» (1994), « Как двум пловцам в безбрежном океане. ..» (1994). «Они выявляют сущность его натуры: и в любви, как и в Боге, он стремится обрести нечто твердое, неколебимое, можно сказать, предопределенное» (Пантелеймонов Н. «Когда весь мир с тобой наедине...» // Лит. Петербург. 1998. № 1).
Во мн. стихах К. слышится эхо тютчевской традиции: «И сих царей умолкли имена, / Гласят о них лишь камни гробовые. / И грозные истлели знамена, / Вещавшие в минуты роковые» (« Вестминстерское аббатство », 1996). «Вам не понять российской смутной воли / И наших бед последнего витка, / А мы страдаем до последней боли, / Вникая в суть вселенскую цветка» (« Западу », 1991). В этом же ряду - « Бывают дни такие у природы...» (1991), «Когда весь мир с тобой наедине» (1995), «Поэт » (1991) и др.
Втор. сб. стихов К. « Я снился бабочкой себе » (2000) подтвердил верность поэта своим нравственным ориентирам. Программно для К. звучит стих. « На мой уход ничто не отзовется... » (1994): «На мой уход ничто не отзовется, / И на заре невиданного дня / Беспечный мир, как прежде, улыбнется, / Но в нем не будет места для меня / <..> Посеюсь маком, расцвету сиренью, / И протеку таинственным ручьем, / И уподоблюсь ангельскому пенью, / Но только знать не буду я о том». Мн. стихи сб. выявляют новые качества поздней лирики поэта: рефлексию, пессимизм: «С младых ногтей пытался я понять / Что значит жизнь и кто ее создатель? / Пытливой мыслью был готов принять / И божий гнев, и светлой благодати. / Но жизнь прошла, и что она была - / Постичь не удалось мне ни на йоту. / Как облако над полем проплыла / Счастливый дар немому идиоту» (« С младых ногтей пытался я понять ...», 1999).
Сб. стихов « Голоса и лица. Стихи разных лет » (2004) и « С солнцем в груди » (2013) дают достаточно полное представление о К.-поэте.
В кн. « Яйцо Леды » (2003) собраны статьи, рец., воспоминания о лит. и худож. жизни Л-да-СПб., напис. К. в 1975–2002, лит. портреты писателей-современников, заметки по общим вопросам искусства.
Широкую известность К. приобрел и как педагог, мн. годы возглавляющий детско-юношеский лит. клуб «Дерзание» при СПб. городском Дворце творчества юных. Награждён знаком «За гуманизацию школы Санкт-Петербурга» (1999), отмечен Благодарностью Законодательного Собрания СПб. (2007) за вклад в развитие доп. образования в СПб., почётной грамотой Министерства образования (2012).
Лауреат Международного конкурса «Созвездие талантов», награждён Дипломом Координационного Совета творческих союзов и Академии общественных связей за подготовку лауреатов программы «Надежда России»(2011). Награждён медалью к 300-летию СПб., медалью «За вклад в отечественную культуру» (Межотраслевым объединением комитета по наградам, 2013), Премией Лит. фонда «Дорога жизни» и общества «Молодой Петербург» в номинации «Легенда» (2015), Почётной грамотой Правления СП России «За вклад в русскую литературу и в связи с юбилеем» (2012).
Член СП СССР (позже СП России) с 1989. С 1990 по 1993 исполнял обязанности отв. секретаря Лен. обл. писательской организации. Член Союза журналистов России. Проф. Междунар. Славянской академии наук, искусств и культуры.
Соч.: Это имя твое: сб. статей. М., 1983; Верность выбора: сб. статей. М., 1986; О любви: рассказы. Л., 1989; Камни со дна реки: рассказы. Л., 1990; Стихи // Ладога: сб. / сост. В. Кречетов. Л., 1990; Рассказы // Рощи заповедные: сб. / сост. А. Стерликов. Л., 1990; Тайны любви: рассказы. Л., 1991; Мой сад: стих. СПб., 1996; Солнечный сентябрь: рассказы. СПб., 1998; Я снился бабочкой себе...: стих. СПб., 2000; Малышка-медуза: рассказы. СПб., 2000; Избр.: стихи и проза. СПб., 2001; Стихи // От Урала до Невы: сб. Челябинск, 2001; Яйцо Леды. СПб., 2003; Голоса и лица: стихи разных лет. СПб., 2004; Цветок в ночи: рассказы. СПб., 2005; В небесных зеркалах: избр. стихотв. 2005–06. СПб., 2007; Страницы из дневника // Быть рядом в нужную минуту: сб. / сост. В. Кречетов. СПб., 2006; Стихи // Место встречи - Аничков: сб. / сост. В. Кречетов. СПб., 2010; С солнцем в груди: стихи. СПб., 2013; Выплывший из реки времен: автобиографич. повесть // Другие люди. 2013. № 15–16; Стихи // Созвездия катренов Петербурга / гл. ред. и сост. Н. Бутенко. Т. 3. СПб., 2013; Стихи // Благословляю всё, что было… сб. / ред.-сост. М. Амфилохиева. СПб., 2014; Книга снов: стихотворения, рассказы, воспоминания. СПб., 2014; Цветок Тагора. СПб., 2014; Стихи // Зелёная книга. Сб. Вып. 1 / сост. А. Новиков. СПб., 2016; Стихи // Невский альм. 2017. № 3; По реке времён: повесть, рассказы, переводы, эссе. СПб., 2017; Стихи // Зелёная книга. Сб. Вып. 2 / сос. А. Новиков. СПб., 2017; Творческая автобиография // Сколько я себя помню…: сб. / сост. А. Скоков. СПб., 2017.
Лит .: Балуев С. Любовные секреты // Примечания. Вып.
В. Запевалов
