Минцлова Анна Рудольфовна

МИ́НЦЛОВА Анна Рудольфовна [10.6.1866, Зарайск Рязанской губ. - 1910(?)] -теософ, деятель теософского и розенкрейцерского движений, переводчик.

Из дворян. Отец М., Рудольф Рудольфович Минцлов (1845–1904),- публицист, служил на судебных должностях в Рязани, затем переехал в М., где был присяжным поверенным; с 1893 - в СПб. (секретарь Юридической комиссии Союза русских писателей). Старшая сестра прозаика, библиофила и мемуариста Сергея Рудольфовича Минцлова (1870–1933).

В 1883 оконч. шестиклассную гимназию С. Н. Фишер в М. Росла и развивалась в окружении многочисленных книжных редкостей, т.е. семья Минцловых была одной из самых изв. в России семей библиофилов в неск. поколениях. С ранних лет у Анны формировалось особое отношение к книге. Современникам она была известна как незаурядный знаток и любитель книг.

Сильное воздействие на формирование личности и психику М. оказала болезнь отца, во время которой М. ухаживала за ним 3 года (с лета 1901) в психиатрических лечебницах. Первым духовным руководителем М. была соучредительница и президент (с 1907) Теософского общества Анни Безант. Участница международных теософских конгрессов в Лондоне (1905), Париже (1906), Мюнхене (1907).

С 1905 стала одной из первых русских учениц главы германской секции Теософского об-ва Р. Штейнера. Считалась его эмиссаром в России и вела переписку до 1909 (письма Штейнера к М. в кн.: Die Rudolf Steiner Gesamtausgabe, Bd. 264. Zur Geschichte und aus den Inhalten der ersten Abteilung der Esoterischen Schule 1904–14. Dornach, 1984). В 1910 в СПб. вышел в свет ее перевод кн. Р. Штейнера «Феософия. Введение в сверхчувственное познание мира и назначение человека», первое отд. изд. его произв. на русский яз.

Была знакома с М. А. Волошиным, М. В. Сабашниковой, М. С. Чуйко, К. А. Сомовым. Летом 1905 в Париже сблизилась с Сабашниковой и Волошиным, приобщила их к теософии. Тогда же состоялась ее поездка с Волошиным в Руан: ей Волошин посв. цикл стихов «Руанский собор» (1907) ее образ запечатлен в стих. «Безумья и огня венец» (1911). Ее имя многократно и содержательно упоминается в дневниках Волошина. По воспоминаниям М.Цветаевой, месяц спустя после посвящения Волошина в масоны М. гадала ему по руке : «Вы сыграете очень видную роль в общественном движении… решительную роль… Нет, не в политическом, а скорее в духовном».

М. В. Сабашникова (Из книги «Зеленая змея»): «В Петербурге Минцлова жила у отца, известного адвоката. Познания ее были обширны, и она утверждала, что черпает их из хроник разных времен и стран, читаемых ею в подлиннике. Она пришлась, что называется, “не ко двору” в том кругу, к которому принадлежала по рождению. Ее мистические пристрастия воспринимались как помешательство, она казалась чуждой и непонятной. Ее не понимал даже отец, человек, видимо, умный, талантливый, но настроенный весьма материалистически и скептично. Впрочем, все признавали ее способности к хиромантии и графологии…»

После смерти Л. Д. Зиновьевой-Аннибал М. стала «оккультной утешительницей» Вяч. Иванова, практически жила в его квартире «на башне» и в значит. мере подчинила его своему влиянию. «Теософка, мистик, изнутри сотрясаемая хаосом душевных сил, она невесть откуда появлялась там, где назревала трагедия, грозила катастрофа. Летучей мышью бесшумно шмыгнет в дом, в ум, в сердце - и останется» (Евг. Герцык).

Несомненно влияние М. на М. Кузмина, с кот. она познакомилась в 1906 - с этого времени профессион. музыкант становится литератором и раскрывается как тонкий и оригинальный поэт.

В 1908 сблизилась с А. Белым, ввела его в теософский кружок. Вместе с Вяч. Ивановым помогала восстановлению общений между Белым и А. Блоком.

По воспоминаниям современников, была «своя в кругу Бальмонтов». По воспоминаниям М. Сабашниковой, «Минцлова утверждала, что Екатерина Алексеевна Бальмонт первая по-настоящему поняла ее. <...>»

Перев. «Портрет Дориана Грея» и «Замыслы» О. Уайльда (М., 1906). По предложению В. Брюсова перев. почти все осн. произв. Новалиса. Специально для М. В. Сабашниковой перев. «Пир» Платона.

В 1908–09 сотрудничала в ж. «Вестник теософии» и в сб. «Вопросы теософии» (Вып. 1. 1907).

В нач. осени 1910 исчезла при невыясненных обстоятельствах. По существовавшим предположениям об исчезновении М. выстроились две осн. версии: одна - самоубийство («Пучина зовёт» - признавалась она А. Белому), другая - вступление в закрытый мистический орден. А. Белый: «…она, так-таки, совершенно исчезла!… Никто из знавших когда-то её не сумел объяснить, куда делась она…»

Словесный портрет М. оставила художник и поэт Маргарита Сабашникова: «Бесформенная фигура, чрезмерно большой лоб, подобный тем, которые можно видеть у ангелов старогерманских художников, выпуклые голубые глаза, очень близорукие, тем не менее они всегда как будто смотрели в необъятные дали. Её рыжеватые волосы с прямым пробором, завитые волнами, всегда в беспорядке… Своеобразнейшей её чертой были руки - белые, мягкие, с длинными узкими пальцами. Здороваясь, она задерживала поданную руку дольше обычного, слегка её покачивая… голос, пониженный почти до шепота, как бы скрывающий сильное волнение, учащенное дыхание, отрывистые фразы…»

Лит .: Родословная рода Минцловых // Книгохранилище Сергея Рудольфовича Минцлова. СПб., 1913; Русские писатели. 1800–1917. Т. 1–5. М., 1989–1999; Богомолов Н. А. М. Кузмин. Статьи и материалы. М., 1995; Богомолов Н. Русская литература начала ХХ века и оккультизм. Исслед. и мат-лы. М., 1999; Обатнин Г. Иванов-мистик. М., 2000.