Морозов Николай Александрович

МОРО́ЗОВ Николай Александрович [7.7(25.6).1854, имение Борок Мологского у. (ны­не Некоузского р-на) Ярославской губ .- 30.7.1946, там же] - поэт, прозаик, мемуа­рист, популяризатор науки, публицист.

Внебрачный сын уездного предводителя дворянства П. Щепочкина и его крепост­ной А. Морозовой, получившей вольную. По паспорту М. - мещанин г. Мологи. Под руководством отца - англомана-консти­туционалиста, с крайним пренебрежением относившегося к деятельности Александра II, М. получил систематическое домашнее об­разование, с юных лет увлекаясь естеств. науками. В 1868 был принят во 2-й класс 2-й Моск. гимназии, где обучал­ся до 5-го класса, после чего в 1874 был ис­ключен без права поступления в иное учеб­ное заведение за основание «Об-ва гим­назистов-естествоиспытателей», в чем был усмотрен «нигилизм».

В мае 1874 М. сблизился с моск. «чайковцами». С агитац. целями ле­том 1874 в одежде простолюдина М. прошел пешком около 300 верст по Курской и Воро­нежской губ.; осенью обошел Моск., Костромскую и Ярославскую губ., вы­давая себя за кузнеца. После разгрома на­роднич. движения по решению остав­шихся на свободе «чайковцев» в нояб. 1874 М. был отправлен в Женеву для издания на­родной газ. «Работник» (под ред. М. вышли 3 номера). В Женеве познакомился с П. Ткачевым, П. Лавровым, В. Фиг­нер, Г. Плехановым, вступил в ме­стную секцию «Интернационала». 12 марта 1875 при возвращении в Россию был аре­стован и почти 3 года провел в Доме предва­рительного заключения. Приговоренный на «Процессе 193-х» в окт. 1877 к 18 месяцам заключения, М. был освобожден с учетом срока предварительного заключения и сразу же перешел на нелегальное положение.

Весной 1878 М. явился одним из деятель­ных участников «Земли и воли»; вошел в со­став редколл. ж. «Земля и воля». Ввиду разногласий с В. Плехановым и Л. Тихо­мировым по принц. вопросам (они отвергали проповедуемый М. террор), М. был назначен ред. учрежденного спе­циально для него «Листка “Земли и воли”» (с марта по июнь 1879 вышло 6 ном.). В авг. 1879 М. стал одним из учредителей «Народной воли», был назначен ред. газ. «Народная воля». Свои взгляды на пар­тийную работу М. изложил в брошюре « Тер­рористическая борьба » (Лондон, 1880; переизд.: Женева, 1900), встретившей осуж­дение большинства товарищей по партии; тем не менее, брошюра М. была отнесена правительством к программным документам «Народной воли» и в качестве улики фигури­ровала на всех крупных полит. про­цессах.

Для предотвращения внутрипартийных разногласий весной 1880 М. вместе со своей гражданской женой народоволкой О. Любатович был отправлен «Исполнительным Комитетом» в Швейцарию в кач-ве загра­ничного представителя «Народной воли». Для издаваемой М. Элпидиным в Женеве «Социально-революционной библиотеки» М. составлял коллективную «Историю соц. движения в России за 1873–1875 гг.», собрав для нее большое количество мемуа­ров. В дек. 1880 посетил в Лондоне К. Маркса, чтобы узнать, какие свои соч. тот считает первоочередными для издания на русском яз.

При переходе границы 23 янв. 1881 М. был арестован и доставлен в СПб.; в июле 1881 его перевели из Дома предва­рительного заключения в Трубецкой бастион Петропавловской крепости. На «Процессе 20-ти» 15 февр. 1882 М. был приговорен к бессрочным каторжным работам; немало­важную роль в определении тяжести наказа­ния сыграла пресловутая брошюра «Терро­ристическая борьба». Александр III смягчил приговор, заменив бессрочную каторгу по­жизненным заключением, и М. был переве­ден в Алексеевский равелин, откуда 2 авг. 1884 был перемещен в новопостроенную тюрьму в Шлиссельбурге, где и пробыл до 28 окт. 1905, когда был досрочно освобож­ден по амнистии. Проведя около 25 лет в за­ключении (из них 18 - в одиночном), М. не­прерывно занимался самообразованием и достиг выдающихся результатов. Получая в первые годы заключения только издания ду­ховного содержания, М. попытался рассмат­ривать их исключительно с естественнонауч. точки зрения. После того как узники получи­ли возможность выписывать книги, а также пользоваться письменными принадлежностя­ми, М. принялся за работу над задуманным еще в молодости трудом « История челове­ческой культуры в естественнонауч­ном отношении ». М. пришел к объяснению ряда явлений, находящихся на стыке науч. дисциплин. Так, одним из первых он разрабо­тал теорию о сложном строении атома, объ­яснения с позиций диалектического материа­лизма явления изотопии и радиоактивности, тем самым теоретически обосновав ряд по­следующих открытий нач. XX в. и явившись одним из основателей совр. атомистики. На­писанное М. в заключении составило 26 объ­емистых томов; опубл. незначитель­ная часть.

Перв. выступление М. в печати - замет­ка « Даниловское дело » ― опубл. в издававшемся Лавровым в Лондоне ж. «Вперед» (1875); в дальнейшем в этом изд. М. поместил еще ряд анонимных заметок (пе­речень их в автобиографии 1913).

Поэтич. вдохновение на М. снизош­ло внезапно в 1877 во время предваритель­ного тюремного заключения - так появилось стих. « Видение в темнице ». «Записав его в тетрадку, оставил лежать до поры до време­ни. Мне было очень стыдно сказать кому-ни­будь из товарищей по заточению или на сво­боде, что я тоже пишу стихи. Я привык смот­реть на поэзию как на высший род литерату­ры, доступный только избранным душам, на которых находит „вдохновение” <...> и вдруг я, ничем не замечательный человек,- предъявляю претензию на то же самое. Мне это казалось таким самомнением, с которым ничто сравниться не может» (Повести моей жизни . Т. 2). Тем не менее, со­чиненное М. товарищам понравилось, и они начали побуждать его к продолжению стихо­творчества, на что М. «для поднятия их духа» изъявил согласие; в том же году 7 стих. М. бы­ли напечатаны в сб. «Из-за решетки» (Жене­ва, 1877). Чуть позже 8 стих. М. были опубл. в подпольном сб. стих. «Земли и во­ли» (1879), а в 1880 (на обложке ― 1881) в Женеве увидел свет и составленный самим М. сб. « Стихотворения Николая Моро­зова. 1875–1880 », заботливо посвящ. им «русским революционерам-террори­стам». Поэтич. произведения М. 1870-х отличаются от созданных в то время в неволе аналогич. текстов др. народников лишь сравнительно большим кол-вом обраще­ний и посвящений конкр. лицам, а также в ряде случаев - подчеркнуто автобиогр. характером. Неск. расшире­но и жанровое разнообразие - М. пробовал силы не только в распространенных в народ­нич. среде стихотворных ламентациях на тему «борьба - герой - неволя», но и в достаточно редких стихотворных сати­рах по конкретному поводу. Во всем поэтич. наследии М. чувствуется сильная зави­симость от Некрасова и - в неск. мень­шей степени - от Лермонтова.

Выйдя в 1905 на волю и приступив к изда­нию своих трудов, М. сразу же оказался в фо­кусе обществ. внимания. «Кажется, не было вечера, на котором он не выступал бы в качестве участника» (Минцлов С. Петер­бург. Рига, 1931). Известности М. в немалой степени способствовали написан­ная В. Фигнер его биография, помещенная в I части «Галереи Шлиссельбургских узни­ков» (1907), а также мемуары самого М. « В начале жизни: Как из меня вышел революционер вместо ученого » (1907) и « Письма из Шлиссельбургской крепо­сти » (1910). По предложению Д. Менде­леева за работу « Периодическая система строения вещества: Теория образова­ния химических элементов » (1907) М. была присуждена степень докт. наук honoris causa. По приглашению П. Лесгафта в 1908 М. занял должность приват-доцента (в дальнейшем - проф.) по кафедре аналитич. химии естественного фак-та Выс­шей вольной школы. М. был избран почетным членом ряда ученых обществ и ун-тов. В 1908 М. женился на своей студентке К. Бориславской, бывшей моложе его на 25 лет. Смо­тря на популяризацию наук как на высшую обязанность ученого перед народом, М. с 1908 по 1916 объехал всю Россию с лекци­ями по естеств. наукам, пропагандируя также воздухоплавание и свои оригинальные воззрения на мировую хронологию и суть ист. процесса.

Феномен М. необычайно заинтересовал Л. Толстого. При личном знакомстве, со­стоявшемся 28 сент. 1908, М. сначала очаро­вал Толстого своими астрономич. по­знаниями, затем разочаровал непониманием толстовских идей. Весьма заинтересовал со­бой М. также И. Е. Репина, в 1906 нарисо­вавшего его портрет и иллюстрировавшего своими рисунками сб. стихов М. « Из стен неволи » (1906).

Одной из первых опубл. на свободе работ М. был его опыт ревизионист­ского подхода к хронологии всемирной исто­рии « Откровения в грозе и буре » (1907; репринт: 1991), где, произвольно толкуя встреченные в тексте Откровения Св. Иоанна Богослова отд. указания, якобы указы­вающие на конкретное расположение небес­ных светил, М. сделал вывод о принадлежно­сти текста не Св. Иоанну Богослову, а Св. Ио­анну Златоусту и, соответственно, отнесении его не к I, а к IV в. н.э. Подобное «открытие», принадлежащее почтенному ученому, с вос­торгом было встречено либеральной интел­лигенцией и непониманием низшего духо­венства; ряд богословов сразу же опроверг измышления М. (наиболее квалифицирован­ный разбор см.: Аксаков Н. Беспредель­ность невежества и Апокалипсис. М., 1907), но в общем хоре восторженных похвал прес­сы их голоса не были услышаны. «Никто не осудит „Письма Морозова из Шлиссельбур­га”, но его „Гроза в буре” нелепа и претенци­озна» (Розанов В. Уединенное...). Успех подвигнул М. к дальнейшим «исследовани­ям», продолжением «Откровений» явились книги « В поисках философского камня » (1909), « На границе неведомого » (1910) и « Пророки: История возникно­вения библейских пророчеств » (1914), а также « Христос » (Т. I–VII. 1924–32).

В 1910 М. опубл. итоговый сб. сво­их стих. « Звездные песни », во мн. повто­ривший изд. 1907; тем не менее, за него М. был приговорен к годичному заключению в Двинской крепости. Там М., не пользуясь какими-либо дневниковыми записями или лит-рой, приступил к работе над мемуарами « Повести моей жизни » (1916–18), ставшими ценнейшим источником по истории народни­чества. В годы Первой мировой войны неод­нократно ездил на фронт в качестве предста­вителя Земского союза; результатом поездок явился сб. рассказов и «размышлений» « На войне » (1916). В это же время М. совершил ряд лекционных поездок по Сибири и Даль­нему Востоку, где выступал также и на обще­ственно-полит. темы, напр., « Как прекратить вздорожание жизни? » (1916).

В 1917 М. входил в Партию народной свободы (и даже участвовал в Моск. гос. совещании), однако после Октябрьского переворота М. первым из старшего поколе­ния революционеров обратился к большеви­кам с предложением о сотрудничестве. В на­граду по указу Ленина в собственность М. было передано родовое имение Борок. В 1918 М. был назначен пожизнен­ным директором Естественнонаучного ин-та им. П. Лесгафта (б. Высшей вольной школы, впоследствии Высших курсов Лесгаф­та, где М. трудился со времени выхода из Шлиссельбурга). Почти сразу же М. был вве­ден в пантеон классиков советской поэзии: очередное издание «Звездных песен» (Т. 1–2. 1910–21) вобрало в себя все поэтич. наследие М.

Науч. наследие М. далеко не равноцен­но. Так, его ист. изыскания, осно­ванные лишь на свойственном самому М. методе естественнонауч. гиперкритицизма и ап­риорно отвергающие мн. события всемирной истории, совершенно не соответствуют по значимости его трудам по химии.

М. принимал актив. участие в популя­ризации авиации (Среди облаков . 1924).

Еще в молодости у М. возникло намере­ние напис. « Естественную историю бо­гов и духов » - «по аналогии с современны­ми зоологиями и ботаниками», но лишь в Шлиссельбурге М. «получил возможность накопить за неимением ничего лучшего запас историко-религиозных знаний». Замысел М. вполне удался. «Как бы там ни было, но то, что он создал свою систему отрицания древнего мира, гениально. Пусть сама система и неве­жественна, но сам факт ее создания, повто­ряю, гениален, если учесть то обстоятельство, что Морозов был посажен в крепость на двад­цать пять лет, то есть лишен общения с миром, по существу, навсегда. - Ах, вы меня лишили мира? Хорошо же! Вашего мира не было!» (Олеша Ю. Ни дня без строчки: Из запис­ных книжек. М., 1965).

В центре науч. интересов М. до конца жизни оставались «История человеческой культуры в естественнонаучном освеще­нии» - такой подзаголовок носил итоговый труд М. « Христос ». Тезисно сформулирован­ные в брошюре « Христос или Рамзес? » попытки применения математической теории вероятности к историч. прошлому (1924; репринт: 1990) методич. основы своих поисков М. счел необходимым проил­люстрировать на примере событий всего хо­да мировой истории, что вызвало сочувствен­ное отношение властей, едва ли разбирав­шихся в нюансах воззрений М., но видевшие в его опусах действенную антирелигиозную пропаганду. По устному сообщению Д. Лихачева, гл. покровителем М. в 1920-е был директор Госиздата И. Ионов, бывший шлиссельбуржец и поэт-графо­ман, причем большая часть тиража свежевышедших посл. томов отправлялась в ма­кулатуру едва ли не сразу после показа М. После 1932 издание было прекращено; в 1997–98 «Христос» был репринтно переизд., а также началась публикация неиз­данных томов, над которыми М. работал ед­ва ли не до конца жизни. В посл. четвер­ти XX в. на основе трудов М. было создано учение о «новой хронологии» (М. Пост­ников, А. Фоменко, А. Носовский), в ус­ловиях одичания постсоветского общества нашедшее значительное число привержен­цев, преимущественно среди технич. ин­теллигенции.

В 1920–30-е М. был удостоен ряда пра­вительственных наград и был избран почет­ным членом АН СССР по двум от­делениям - химических и физико-матем. наук (1932). Его мемуары «Повести моей жизни» неоднократно переизд. После уничтожения в сер. 1930-х посл. живых реликтов народничества М. и В. Фигнер остались почти единственными представителями старшего поколения рево­люционеров, не встретившего признания со стороны своих преемников. В отличие от Фиг­нер, М. восторженно превозносил сов. власть во всех ее проявлениях и ценил все знаки внимания, кот. не был обделяем. М. выступал с воспоминаниями о прошлом, причем гл. событием всей его жизни не­изменно оказывалась происшедшая более полувека встреча с Марксом (Русские совре­менники о К. Марксе и Ф. Энгельсе. М., 1969). На ежегодных демонстра­циях М. с красным знаменем шел во главе ко­лонны своего ин-та, являя собой зримое сви­детельство неразрывной связи сов. вла­сти с рев. традициями как рус­ского «освободительного» движения, так и мирового марксизма в целом. Посл. годы жизни провел в Борке.

Соч.: Повести моей жизни: В 3 т. / Под ред. и с прим. С. Штрайха. М., 1947; То же: В 2 т. М., 1961. Стерео­тип. изд. 1962, 1965; Звездные песни. Ярославль, 1974; Поэты-демократы 1870–80-х. Л., 1968 (БП. БС. 2-е изд.); Вольная русская поэзия втор. пол. XIX в. Л., 1959. (БП. БС. 2-е изд.); История человеческой культуры в естественнонаучном освещении: Т. 1: Небесные вехи земной истории челове­чества; Т. 2: Силы земли и небес; Т. 3: Бог и слово; Т. 4: Во мгле минувшего при свете звезд; Т. 5: Руины и приве­дения; Т. 6: Из вековых глубин (В 2 ч.); Т. 7: Великая Ромея; Т. 8: Новый взгляд на историю русского государства; Т. 9: Азиатские христы. М., 2003; Т. 10: Миражи историч. пустыни между Тигром и Евфратом. Клинопись. М., 2002.

Лит.: Любатович О. Далекое и недавнее. М., 1930; Фигнер В. Запечатленный труд // ПСС: В 7 т. М., 1932 и отд. изд.: Т. 1–2. М., 1964; Морозова К. Ни­колай Александрович Морозов. М.-Л., 1944; Ли­сов Р. Атомные теории в России второй пол. XIX в.: Автореф. канд. дис. М., 1954; Осьмаков Н. По­эзия рев. народничества. М., 1961; Поповский М. Побежденное время. М., 1975 (Пламенные революционеры); Житова Н. Обществен­но-полит. и философские воззрения Н. А. Моро­зова: Автореф. канд. дис. М., 1978; Николай Алек­сандрович Морозов (1854–1946). М., 1981; Н. А. Морозов - ученый-энциклопедист: Сб. ст. АН СССР. Ин-т истории естествознания и тех­ники. М., 1982; Твардовская В. Н. А. Морозов в рус­ском освободительном движении. М., 1983; Васецкая А. Идеи социокосмизма в произведениях Н. А. Морозова: Автореферат канд. дис. М., 1987; Внуч­ков Б. Узник Шлиссельбурга. Ярославль, 1988.

М. Лепехин