Пожарова Мария Андреевна

ПОЖА́РОВА Мария Андреевна [10.6(29.5).1884, М. - 4.3.1959, Л-д] - поэт.

Из дворян. Биогр. сведения о П. очень скупы. Дочь полковника Гренадерской дивизии. «Отец Андрей Алексеевич Пожаров, начальник штаба 3-й гренадерской дивизии, полковник, окончил две академии. Умер, оставив жену с тремя дочерьми, младшей было три года. Мать с детьми перебралась в Петербург» (ИРЛИ. Архив М. А. Пожаровой. Дневник. Ф. 376. № 218. Л. 1–2). Семья жила в пост. нужде. Получ. среднее образование.

Тяжело больная, прикованная к постели костным туберкулезом, нашла свое призвание в лит-ре. С детских лет писала сказки.

Перв. стих. « Сивилла Дельфийская » (Ж-л для всех. 1904. № 5). С этого вр. активно печ. в ж. «Русская мысль» (« Вереск » ― 1909. № 6), «Весы» (« Лесное сердце », « Лесу », « Камень » ― 1909. № 7), «Аполлон» (« Лесные качели » ― 1910. № 9), «Огонек» (« Пряха туманов » ― 1916. № 33), «Нива» и др. Стихи были замечены. В письме к П. (17.2.1909). В. Брюсов писал: «Форма в Ваших стихотворениях мне кажется весьма совершенной, почти безукоризненной. Я верю, что Вы можете стать сильным художником» (Дневник . Л. 143.). И. Анненский увидел в стихах П. «очаровательно-женские темы», «заразительное созерцание», своеобразный лиризм: «И эта риторика, когда ее смягчает женский голос, смягчает своей певучестью и вкрадчивым обаянием безвластия… покорности… уступок… как она в сущности берет» (Анненский И. О совр. лиризме // Аполлон. 1909. № 3). Стихи одобрила З. Гиппиус. И все же имени П. не знали, хотя при знакомстве с ней Н. Гумилев вспомнил ее стихи и положительно отозвался об опубл. в «Аполлоне» (Дневник. Л. 66), а С. Есенин знал многие наизусть. По отношению к нач. периоду творч. биографии П. можно говорить об опред. парадоксе: она не входила ни в одно поэтич. объединение, не принадлежала ни к одному лит. кругу, ни разу не издала свои стихи отд. книгой, объясняя это так: «даже боялась подумать» о собственном сб., т.к. в это время выходили «книги таких замечательных поэтов, как Блок, Гумилев, Ахматова, Брюсов, Цветаева, Вяч. Иванов, Кузмин. Я восхищалась ими» (Дневник. Л. 181). П. жила замкнуто (особенно после поездки в Италию, где пережила любовную драму): «Я боюсь людей, не умею говорить с ними» (Дневник. Л. 66), время чаще всего проводила в лесах Финляндии, испытывая «горькую сладость» лесного одиночества: «Лес мой, вещий мой лес! Ты простер мне зеленые руки, // В колыбели твоей позабуду печали и страх» («Лесное сердце»). П. считала, что «стихи должны быть похожи на исповедь, на молитву…В стихах человек должен стоять с обнаженной душой». В «Ежемесячном ж-ле» В. Миролюбова печ. подборку религ. стихов (1916. № 6).

Постепенно ее лит. «отшельничество» уступает усилиям П. Соловьевой, М. Моравской, она посещает лит. вечера, становится членом «Кружка К. К. Случевского», знакомится со мн. литераторами, начинается ее большая переписка с изв. издателем В. Миролюбовым. В марте 1916 участвует в благотворительном Концерте «Поэтессы маленьким беженцам» (проходил в зале Тенишевского училища, среди участниц объявлены А. Ахматова, Моравская, Л. Рейснер, Тэффи, А. Чумаченко и др.). Критика (Пг. ведомости. 1916. 16 апр.) отметила «потрясающие своей скорбью» стих. « У гроба » (Ежемесячный ж. 1916. № 1), « Обреченная. Памяти матери » (Русская мысль. 1916. № 4), кот. К. Чуковский назовет впоследствии одним из самых необыкновенных, скажет о его «выстраданной красоте» и спустя десятилетия, после гибели сына, не сможет читать «без волнения, слез о самом себе». Прикованная к постели («Я больна всю долгую зиму, / Окошко мое в тени. / Без жизни проходят мимо / Мои ослепшие дни…»), она продолжает работать. Она не только полностью собрала из журн. публикаций свои стих., переписав их в отд. тетрадь с указанием источника, но и продолжала работать над ними, оставив многочисленные правки (Архив М. Пожаровой). Более того, «вопреки всем физическим и логическим законам» выжила в блокаду, помогала «страстная вера в невозможность порабощения России», а реально помогал через Литфонд писатель Л. Карасев. Мн. стих. посвятила детской (инвалидной) колясочке (« Коляска»: «Я не сдаюсь, я не позволю …»), в кот., уже потом, ее вывозили гулять. Эти стих. Маршак оценил, как «прекрасные… большой поэтической высоты». Зная, какие нелегкие испытания выпали на ее долю, он писал: «…сохранить такую силу души, такую прочность таланта - дело не простое. Это почти подвиг». Вместе с радостью от победы приходит и радость обширной переписки: с А. Ганзен, Н. Дилакторской, О. Форш, молодыми писателями Л-да.

С 1908 по 1917 шла вторая лит. жизнь П. (в кот. она поначалу вступила ради заработка, потом увлеченно). С этого вр. пост. печатала сказки для детей (« Летучая хатка » // Нива. 1908. № 1, 2, « Маленький Люль: Сказка для детей »». СПб., 1911, « Волшебная ночь ». СПб., 1913, 1914, « В гостях у месяца », « Светлячок », 1916), и множество стих. в ж. (« Задушевное слово », « Родник », «Светлячок», « Галчонок », « Тропинка », с издателями ж. П. Соловьевой и Н. Манасеиной дружила). Ее стих. для детей внесли в поэзию ощущение праздничного, радостного отношения с природой: «Даль воздушная прозрачна и тепла, / На лужайке повилика расцвела…» (« Повилика »), «Шумят леса, цветет земля, / Поет-звенит ручей: / “Пришла весна пришла весна - В одежде из лучей!”» (« Пришла весна »). Страшное и таинственное ее «взрослых» стих. оборачивается сказочным и волшебным, не страшны даже «заклинания зимы». Лес, природа открыты ребенку. «Вглядись, подумай, вслушайся: / Ты больше не одна! / Друзей дарит бесчисленных / Лесная глубина» (« Девочка в лесу »). В отличие от одинокой души, здесь пробуждаются совершенно другие чувства: «Радость в шуме лесном, / Радость в сердце живом!» Мир детства, существующий в окружении живых зверьков и игрушек, строится по законам человечности и доброты. Без страха, полная надежд, вступает ее героиня в юный мир: «И я, крылатая, с весенним вольным пеньем, / Несу к нему мои пятнадцать лет!» (« В день рождения »). Стих. были доброжелательно оценены критикой: «…настоящая художественная литература начинает, наконец, проникать в детскую». П. «воспитывает душу ребенка, не пытаясь его поучать», стихи ее обо всем, что близко ребенку… главное в них чувство доброты, любви и жалости» (Моравская М. Бубенчики М. Пожаровой // Ежемесячный ж. 1915. № 11. Стих. для детей стали главными в тв-ве П. до конца дней. Поддержанная Горьким и Маршаком, П. печатается во мн. детских ж-лах («Мурзилка», «Октябрята», «Искорка», «Костер»), стих. входят в хрестоматии, выходят отд. кн. В предисл. к посмертной публикации стих. П. С. Маршак писал: «Когда твои отец и мать / Впервые начали читать, / Они в своем журнале / Пожарову читали» (Костер. 1959. № 8).

Вышла детская кн. « Веселый уголок. Книга рыженькой Ирочки. Рассказы для маленьких детей » (СПб., 1914). Ее стих. печ. в «Заветах» (1913. № 2); в сб. «Радуга: Рус. поэты для детей» (Берлин, 1922) В сб. стихов и прозы «На памятник А. П. Чехову» (СПб., 1906) - « Во дворе (“Двор, как темная могила…”)». В лит. сб. «Гамаюн» (СПб., 1911) - стих. « Длился полдень багряный и сонный …». В сб. «Чтец-декламатор: Стихи и проза» (Т. 3. Изд. 2-е. Киев, 1909). В «Антологии современной поэзии. Чтец-декламатор» (Т. 4. Изд. 2-е. Киев, 1912); ж. «Красная новь» (1921. № 1). Стихи П. вошли в сб.: «Рождественская елка» (М., 1912), «Совр. русские лирики. 1907–12» (СПб., 1913), «Цветник» (М., 1915), «Страда: Кн. 2» (Пг., 1917). Позже издала неск. детских книжек - « Солнечные зайчики » (1924); « Наша мостовая » (1930); « Ручеек » (1947); « Стихи для детей » (1950) и др.

Отд. место в тв-ве П. занимает ее дневник (было, по ее сообщению, два, первый до 1906, потерян, второй велся с 1906 по 1959). Страницы этого дневника - открытая исповедь человека думающего, страдающего, неудовлетворенного собой, находящегося в пост. поисках своего места в поэзии и в жизни, человека, на долю кот. выпало много испытаний и мало радостей (исключение несколько счастливых месяцев в Италии, где ей сопутствовали успех и короткая любовь). Значительный интерес представляют страницы, передающие впечатления от каждого ее пребывания в лит. кругу, особенно удачны портрет Гумилева, портретные зарисовки Есенина, Н. Клюева, М. Бекетовой, Б. Садовского, А. Ремизова, кот. «напоминает нежить лесную, какое-то славное всклокоченное чудище. От него пахнет и стариной, и старообрядчеством и кикиморой». Пост. неверие в себя сказывается на ее отношении к дневнику, она не видит в нем никакого интереса для окружающих. Все чаще на последних страницах она задумывается над необходимостью уничтожить эти записи, но сама не может на это решиться. Посл. запись кончается категорической просьбой: эту тетрадь сжечь. Сотрудники ИРЛИ и его тогдашний директор, В. Базанов, просмотрев тетрадь, увидели в ней богатейший жизненный и лит. мат-л. Здесь надо заметить: многочисленные письма, адресованные и полученные лично П., существуют в дневнике в виде тщательных копий (сохранились некот. конверты). Можно предположить: находясь пост. в состоянии крайней бедности, с неразрешимыми проблемами одежды, обуви, белья, П., вероятно, вынуждена была расставаться с оригиналами. Сейчас мн. из них находятся в РГАЛИ, в различных описях и ед. хр,. без ссылки на дневник. Дневник П., а также множество др. документов (хлопоты об увеличении пенсии, о перемене страшной квартиры на другую и т.д.) остались в полной сохранности.

Архив: ИРЛИ РАН. Ф. 376. № 218; ЦГАЛИ СПб. Ф. 1868.

Соч .: Весенняя сказка // Сказки русских писателей. СПб., 1909; Среди детей, игрушек и зверьков. СПб.-М., 1911; Веселый уголок. Книга рыженькой Ирочки. СПб.-М., 1914; Бубенчики: Стихи. М., 1915; Солнечные зайчики / Под ред. М. Горького. Л., 1924; В избе. М., 1927; В саду. Л., 1927; Под парусом. М.-Л., 1927, Веник. М., 1928; На улице. М., 1928; Кто с чем идет. М., 1929; Городок: Загадки. М., 1930, 2-е изд. ― М.-Л., 1946; Наша мостовая. Л., 1930; Ручеек / Под ред. С. Маршака. М.-Л., 1947; Стихи для детей. М.-Л., 1950; Стихи для детей. Л., 1953, 2-е изд. ― 1956; Колодец. М., 1979; Русская поэзия детям: В 2 т. / Вст. ст., сост. Е. Путиловой. СПб., 1997.

Лит.: Писатели Л-да: Биобиблиогр. справочник. 1934–81 / Авт.-сост. В. Бахтин и А. Лурье. Л.: Лениздат, 1982.

Е. Путилова