Рытхэу Юрий Сергеевич

РЫТХЭ́У Юрий Сергеевич [8.3.1930, пос. Уэлен, Чукотка - 14.5.2008, СПб., похоронен на Комаровском кладб.] - прозаик, переводчик, публицист.

После семилетки окончил Анадырское пед. училище. В годы учебы со­трудничал в газ. «Сов. Чукотка». В 1949 стал студентом ЛГУ, одновременно занимаясь переводами на чукотский яз. ска­зок А. С. Пушкина, рассказов Л. Н. Толстого, соч. М. Горького и Т. Семушкина.

Перв. произведения Р. появились в 1960-е в альм. «Молодой Л-д», в лен. молодежной газ. «Смена», в ж. «Огонек», «Дальний Восток», «Новый мир» и др. В 1953 вышел перв. сб. рассказов « Люди нашего берега », где наметилась одна из осн. тем тв-ва Р. - идейная борьба двух социально-экономич. сис­тем. Берингов пролив разделяет не только два континента, но и два различных мира: «по нашу сторону началась совсем новая жизнь», вызывающая гордость за свое Отече­ство.

Осн. творч. удача начинающе­го писателя - образы Мэмыля и Кэнири - гл. героев цикла рассказов « Судьба человека » и др. произведений второй кн. Р. - « Чукотской саги » (1956). Каждый рассказ воспроизводит эпизоды жизни чукот­ского селения кон. 1940-х - нач. 50-х: в древнем жилище чукчей - яран­ге - впервые появляется окно (« Окошко »), чукотская девушка перв. раз в жизни летит на самолете в большой город (« Тэгрынэ ле­тит в Хабаровск »). Уже в перв. произве­дениях проявилось умение Р. обобщать собы­тия и явления, показать сложности ломки ве­ковых традиций, переоценки принципиаль­ных позиций мировоззрения, убеждая коло­ритными подробностями, окрашенными доб­рой иронией, юмористич. интонацией.

Тонко подмечаются особенности станов­ления новой психологии, коллизии и бытовые сдвиги, кот. рождало вовлечение почти первобытного по мышлению и бытовому ук­ладу народа в непривычную и привлекатель­ную жизнь: первая встреча с электричеством, радио, хлебом, горячей водой - привычные для горожан блага цивилизации весьма свое­образно осваивались северянами. Сложно проходило и их знакомство с новыми мораль­ными категориями, пробуждение мн. положи­тельных черт. Лень и легкомыслие портят ха­рактер охотника Кэнири (рассказ « Судьба человека »), но позже в нем просыпаются благодарность, стремление добросовестно трудиться.

В образе морского охотника Мэмыля ти­пизированы положительные кач-ва поко­ления чукчей, познавшего трагедию прежней жизни: неск. горьких лет на Аляске не по своей воле; на Чукотке помогал устанавли­вать сов. власть, проводить коллективи­зацию, бороться с кулаками и шаманами. Для него «новая жизнь - это колхоз „Утро” и большая Советская Родина».

В 1954 стал членом СП СССР. В сер. 1950-х, после окончания ЛГУ, жил в Ма­гадане, работал корр. газ. «Ма­гаданская правда».

В 1958–67 увидела свет автобиогр. трилогия Р. « Время таяния снегов ». В центре повествования - судьба поколения, изменяющаяся вместе с действительностью: «Раньше мы не думали о жизни, забота о еде и теплом жилище - вот о чем были наши ду­мы. Сейчас вся наша жизнь меняется, как Земля весной, во время таяния снегов. Многoe нам еще не ясно, но мы хотим все понять и научиться самим разбираться, как и что в жизни»,- говорит китобой Кукы в романе, давшем название трилогии, где, как и в др. книгах Р., запечатлено стремление молодого поколения северян «быть с веком наравне». В судьбе гл. героя трилогии Ринтына узнаваемы черты биографии Р., что автор и не скрывает. Детально исследуется процесс открытия большого мира мальчиком из чукот­ского стойбища.

Дальнейший путь мальчика-юноши в боль­шую жизнь составляет содержание двух ос­тальных кн. трилогии: « Ринтын едет в университет » и « Ленинградский рассвет ». Перв. повесть художественно отра­зила длившийся «два с лишним года» трудный путь из Улака (лит. наименование родного по­селка) на берега Невы, в Лен. ун-т.

В каждой повести усиливается эпичность повествования, приближая его к романной жанровой форме. Втор. повесть содержит все осн. признаки повести-путешествия. Герой - в пути, в познании своей страны, в самопознании, ведущем к развитию лично­сти, индивидуальности, перешагивающей че­рез века.

Втор. повесть заканчивается символиче­ски: два друга, Ринтын и Кайом, останавлива­ются перед закрытой стеклянной дверью ун-та, за которой начнется новая, еще не ве­домая для чукотского юноши жизнь. Откроет­ся эта дверь в посл. книге трилогии - романе «Ленинградский рассвет». Конец ее символичен: счастливый автор держит в руках свою перв. книгу.

Новая грань дарования Р. - умение со­здавать остродраматич. ситуации, рас­крывающие внутр. мир нового человека Чукотки. Он - герой романа « Айвангу » (1964) - человек, победивший самого себя. Охотник с ампутированными ногами, кот., по прежним законам тундры, должен был добровольно уйти из жизни, находит в себе силы, чтобы не сдаться, найти свое ме­сто в новой жизни, стать полезным, одержать нравств. победу над приспособленцем и лицемером Кавье, считающим главным го­ворить «правильные слова».

В сб. рассказов « Прощание с богами », « Самые красивые корабли », « Нунивак », « Волшебная рукавица », « Метательница гарпуна », « В тени айсберга » и др. представлены ист. и совр. сюжеты о многовековой жизни чукчей и др. народов Севера в суровых при­родных условиях Арктики, иногда на грани человеч. возможностей.

Автор романов « Сон в начале тумана » (1970), « Конец вечной мерзлоты » (1977), « Магические числа » (1986), « Интерконтинентальный мост » (1989) и др.

Р. избирает стадиально-ист. подходе развитии родного яз. и культуры. Сначала он учился писать прозу на родном и русском яз., делал переводы классики на чукотский. Со временем избрал язык меж­национального общения.

Осознанный выбор языка тв-ва, преклонение перед русской культурой и оп­ределяли проблематику произведений Р. Его отличала устремленность к новой культуре и цивилизации. Перемены в оценках и пере­ход к использованию элементов устно-поэтич. тв-ва происходили постепенно. В разных произведениях Р. словно примери­вался к поэтич. легенде о Матери-пра­родительнице приморских чукчей, зачавшей их род от морского гиганта-Кита. Этот пери­од вживания в духовную культуру своего на­рода привел Р. к созданию самобытной по проблематике, философскому осмыслению древнего наследия чукчей и эстетич. насыщенности повести-притчи « Когда киты уходят » (1975).

В форме мифологич. повествования автор пытается донести мысль о ценности ве­ликой любви, о губительной силе человече­ской гордости, приводящей к духовной гибе­ли и разрушению. В основе повести - древ­няя эскимосская легенда о прародительнице человеческого рода - Нау. Легендарны и об­разы Рэу - человека-кита, Эну, Гиву, Армагергина - носителя злого начала, разруша­ющего гармонию человека и природы: убив посл. моржа на побережье, совершив неслыханное для чукчей преступление, он крикнул «так громко и победно, что с сосед­них скал поднялись тысячные стада гнездую­щихся птиц». Особая роль отводится худож. символике, имеющей мифологич. и соб­ственно авторское лит. происхождение. Зло воплощается в образах «черных звуков», карканья «чер­ного ворона»; светлое, чистое начало, лю­бовь, добро - «радуга», разноцветное «сол­нечное гало».

Особо выразителен образ моря. Оно одухотворено, пока живут в его недрах бо­жьи твари - «родственники человека». «Мо­ре полно жизни, полно плавающих и ныряю­щих». Но оно становится безжизненным и «пустынным», когда лишается своих обита­телей, когда нарушается связь природы и че­ловека. Поэтич. интонация подчеркнута периодичностью речи, повторами, аллитера­циями: «Черный ворон каркал черными зву­ками... Песцы тявкали, словно выплевывая за­стывшие в глотке мелкие косточки морошки». Притчевая повесть создана в традиции север­ного фольклора и русской лит-ры.

Если повесть-притча отражала переход­ность в сознании поколений его соплеменни­ков, с губительной быстротой уходящих от нравственных устоев рода, то в романе « Магические числа » (1986) анализируется противоборство духовности и цивилизации в столкновении двух выдающихся личностей-антиподов: молодой чукча - шаман Кагот и знаменитый путешественник, посетивший Северный полюс, Руал Амундсен встретились в обыденной жизни. Рационализм устоявшей­ся цивилизованной жизни и науч. деятельнос­ти в условиях многолетнего арктического пла­вания Амундсена оказывается трагически противопоставленным мировосприятию ша­мана. Причина разрыва отношений ученого с шаманом характеризует человека, подчиня­ющего себя, свои действия и поступки иссле­довательским задачам и не терпящего недис­циплинированности. Жестокое внутреннее равновесие в его характере противопоставля­ется анархичности, импульсивности, всепо­глощающей страсти, охвативших Кагота, сто­ило ему постичь закономерности арифмети­ческой прогрессии. Забыв о службе на кораб­ле, он погрузился в поиски магического числа, способного принести счастье его соплеменни­кам. Забыв и предостережения старого шама­на Амуса о бесконечности мира и равновесии во всех его частях, тратил дни и ночи, исписы­вая бумагу в поисках конечного числа ради счастья всех людей. Это нарушало принципы народной философии с ее верой в непрерыв­ность жизни, в бесконечность миров, куда уходят люди после смерти и продолжают там свое существование. Так Р. исследует столкно­вение двух типов познания: чувственно-кон­кретное восприятие мира мифологич. сознанием, основа которого - эмпирич. опыт, противопоставляется рационально-прагматическому типу сознания. Писатель пы­тается выявить корни неудач воздействия ци­вилизации на народы, которые буржуазные гуманисты XIX–XX вв. называли туземцами, аборигенами, дикими, отсталыми.

Остротой и многообразием отличается публицистика Р., в ней содержится критика прагматического подхода к природе ретивых хозяйственников и пришлого люда, разруше­ния среды обитания строительством промыш­ленных предприятий, разбазаривания есте­ственных богатств в ущерб народному благо­состоянию.

На стихи Р. композитор Э. Артемьев создал вокально-инструментальную сюиту «Тепло Земли».

Произведения Р. издавались на 30 иностр. яз.

Награжден орденами Трудового Красного Знамени, «Знак почета», Дружбы народов. Заслуж. работник культуры Польши. Лауреат Гос. премии им. М. Горького (1983), междунар. премий «Гринцане Кавур» (Италия), «Свидетель мира» (Франция).

Архив находится в ЦГАЛИ СПб. Ф. 130. 93 ед. хр. 1949–73 гг. и включает рукописи: романы «В долине маленьких зайчиков» (1961), «Иней на пороге» (1970) и др.; повести, рассказы, очерки и статьи (1952–70), рецензии (б/д), киносценарии «Самые красивые корабли», «Три брата» (1965–66); стихотворения, дневники (1950–54), записные книжки (б/д), «Рассказ о себе» (1959); рецензии, статьи и заметки о творчестве Р. (1953–73); письма, фото и др. Мат-лы о Н. И. Спиридонове - первом юкагирском писателе (справки, заметки, фото).

Соч .: Люди нашего берега. М., 1953; Чукотская сага. М., 1960; Прощание с богами. Л., 1961; Нунивок. М., 1963; Волшебная рукавица. М., 1963; Айвангу. М., 1966; Самые краси­вые корабли. М., 1968; В тени айсберга. Л., 1971; Иней на пороге. М., 1971; Метательница гарпуна. М., 1973; Время таяния снегов. М., 1981; Избр.: в 2 т. Л., 1981; Полярный круг. Л., 1983; Конец вечной мерзлоты. М., 1984; Магические числа. Л., 1986; Сон в начале тумана. М., 1986; Остров надежды. М., 1987; Белые снега. М., 1988; Ин­терконтинентальный мост. Л., 1989; Путешествие в молодость, или Время красной морошки. М., 1991.

Лит .: Юрий Рытхэу // История сов. многона­циональной лит-ры: в 6 т. М., 1975. Т. 5; Власенко А. Юрий Рытхэу. Лит. портрет. М., 1988; Шпрыгов Ю. Юрий Рытхэу: Истоки и эволюция тв-ва. Магадан, 1979; Писатели Л-да: биобиблиогр. справочник. 1934–81 / авт.-сост. В. Бахтин и А. Лурье. Л.: Лениздат, 1982; Шпрыгова В. Автобиогр. худож. проза Юрия Рытхэу (Проблема героя, духовное и эстетич. своеобразие). М., 1998; Пошатаева А. Юрий Рытхэу, Владимир Санги. Опыт реконструкции эстетики переходных эпох // История национальных лит-р. Перечитывая и переосмысливая. Вып. III. М., 1998; Юрий Рытхэу и русская лит-ра. Магадан, 2000.

С. Котельникова