Рытов Александр Геннадиевич

РЫ́ТОВ Александр Геннадиевич [19.10.1934, Л-д - 3.6.1974, Л-д] - поэт.

Во время блокады Л-да оказался в эвакуации в подмосковном с. Архангельском. Память о «недетском детстве» осталась с ним навсегда (хотя подчас Р. и хотел бы предать забвению военное лихолетье).

В Л-д вернулся в 1945. Окончив сред. школу, в 1952 поступил в Моск. ин-т международных отношений (МИМО). В 1954 перевёлся на ист. фак-т ЛГУ.

С марта 1958 стал сотрудником БАН СССР, где проработал до конца жизни. Занимался науч. библиографией Л-да-Петербурга, что как историк считал для себя большой «служебной» удачей.

В 1966 в «Лениздате» вышла перв. книга Р. - « Тропы ». В сб. включено всего 28 стих., небольшая часть созданного поэтом к тому вр. Книге предпослано небольшое предисл. М. Дудина (его Р. считал своим лит. учителем): «У каждого поэта свой путь в поэзии, своя, не на что не похожая, тропинка в говорливом зеленом лесу Русского языка, и над каждой тропинкой свои восходы и закаты, свой щебет залетных птиц, своя жизнь, входящая каждой своей гаммой в вечно меняющуюся гармонию леса. Александр Рытов только входит в этот лес. Он пока еще где-то на опушке, но направление его тропинки идет в глубину леса, и этой тропинке уже не повернуть обратно. Трудно предположить, да это и незачем, на какую поляну она выведет, каким строем мысли и ритма удивит читателя в будущем, - это зависит только от самого поэта. Но то, что настрой его голоса радует чистотой и точностью, в этом нет никакого сомнения, и мне очень хочется, услышав его песню на опушке, не упустить ее из своей души, двинуться за ней дальше в лес и услышать ее там, в глубине самого леса».

Следующая книга Р. - « Белый олень » - вышла в ЛО изд-ва «Сов. писатель» в 1973, она стала и последней прижизненной кн. поэта.

Годы спустя М. Дудин предпослал предисловие к подборке стихотворений Р., опубл. в кн. « Дневной свет » (1988): «Он очень рано ушел из жизни, но то, что написано им, живет и сейчас и тешит нас своей свежей радостью, которой нам надлежит удивляться и беречь это удивление».

Менее чем за три месяца до смерти Р. создал поразительное стих. « Воспоминание о небывшем »: «Люблю. И снова чувствую себя / Открытым солнцу мальчиком Адамом, / Чуть голубым от утра, с гибким станом, - / У самого подножья бытия. // И словно из пустого забытья - / Цепь гор на горизонте первозданном, / Лиловый сад в цветенье филигранном, / Пчелиный хор и запах миндаля…» Поэт смотрел на мир так, как и должны смотреть поэты, - словно впервые, с любовью оглядываясь вокруг, удивляясь утренней новизне всего увиденного, стараясь, подобно Адаму, «дать имя вещам».

В тв-ве Р. - два полюса: Космос и Земля. Взаимодействие (притяжение-отталкивание) двух этих полюсов и породило его самобытную поэзию, его манеру письма. Стоящий «у самого подножья бытия», Р. способен сотворить собственное мироздание. Более того он способен описать его столь убедительно и достоверно, что читатель становится единомышленником, единочувственником творца.

Нет ни малейшего сомнения: Р. - поэт-пантеист. В его Вселенной (как прежде у М. Лермонтова, у Ф. Тютчева, у Н. Заболоцкого) природа обладает разумом и душой. Она живая во всех своих проявлениях, и всё в ней равновелико. А человек - только часть природы, наделенная воображением. В поэзии Р. - и наивный ребенок, и влюбленный юноша, и убеленный сединами мудрец. Собственно, это и означает: он поэт.

Для Р., человека, живущего в мегаполисе, приобщение к природе, слияние с ней - подлинное счастье. Этим радостным чувством он стремился щедро поделиться с читателем. В описаниях земного, зримого мира поэт старается быть предельно точным. Чувствуется, что Р. доставляет удовольствие детально показать ту или иную местность, где он побывал. Российская глубинка, Прибалтика, Закавказье... Словесные пейзажи то выполнены в сдержанных тонах, то поражают буйством красок и великолепной (не навязчивой, словно бы случайной) звукописью, то таят в себе истории человеческих жизней. Потому естественно, что целый ряд стих. поэт посвятил живописи и художникам.

Необычен поэтич. язык Р. В отличие от большинства современных ему, сугубо городских поэтов Р. охотно использует архаизмы и областные слова. Ему, историку по образованию, хранителю «преданий старины глубокой», важно воскресить исконно русскую речь, не позволив ей исчезнуть бесследно, и передать, любовно сбереженную, новым поколениям. Практически во всех стихах Р. неразрывно - как Земля и Космос - связаны звук и цвет, человек и пейзаж, прошлое и настоящее, быт и бытие. Он умеет мастерски соединять чувственно-детское восприятие мира со зрелыми размышлениями «ученого мужа».

Поэтическое мастерство Р. прекрасно обнаружил в одной из труднейших стихотв. форм - в венке сонетов, где ощутимы легкость и изящество слога Р., нет смысловых натяжек, ни капли литературного пота. Естественность звучания стиха гармонично сочетается с неукоснительным соблюдением сонетной формы.

У каждого поэта есть стихи случайные (они бывают замечательными, но их мог бы написать кто-либо другой) и «ударные» (их мог написать только он, не мог не написать, поскольку они выражают сокровенную сущность данного поэта, его мировидение). В этом плане чрезвычайно характерно для всего тв-ва Р. стих. « Ворваться в космос - неизбежность!.. », опубл. в сб. «Тропы»: «Ворваться в космос - неизбежность! / Мы ждем, готовые к броску. / Но кто измерит нашу нежность / И нашу спящую тоску. // По придорожным хрупким вербам, / Купавкам, солнцем налитым? / Но кто измерит нашу верность / Гвоздикам - звездам полевым, // Сиянью месяца за стогом, / Под крышей спящему стрижу, / Бегущему через дорогу / От страха храброму ежу? // Кто нам людей во тьме заменит? / Что мы почувствуем вдали, / Когда на смену всех затмений / Придет затмение... Земли?» В этих строках - то взаимодействие двух полюсов, о кот. уже было сказано ранее, то притяжение-отталкивание, кот. создает «высокое напряжение» стиха (строки - провода электролинии) и кот., в конце концов, определяет несомненную оригинальность поэзии Р., его место в русской лит-ре третьей четверти ХХ ст.

Посмертно БАН выпущена кн. Р. « Проникновение в молчание ». Она состоит из четырех разделов. Первый и второй - это, соответственно, кн. Р. «Тропы» и «Белый олень». В третий раздел включена часть стихов из кн. «Дневной свет», вышедшей в изд-ве «Сов. писатель» в 1988 (совм. с А. Андревым и И. Нерцевым). В основе четвертого раздела - книга стих. и поэм Р. « Гостеприимство », сост. и подгот. к печ. лен. поэтом А. Шевелевым в 1982 (не был опубл.), дополненная стих., кот. сохранились у коллег Р., сотрудников БАН, Т. Башкировой, Л. Чуркиной, А. Сыщикова.

Соч.: Дневной свет: Сб. стихов Л.: ЛО Сов. писатель, 1988 (совм. с И. Нерцев, А. Андреев); Проникновение в молчание: Стихи. Поэмы / Сост. Н. Бубнов, М. Сафронова, А. Сыщиков, Л. Чуркина. СПб.: БАН, 2012.

Лит.: Андреев В. «У самого подножья бытия…» [Вст. ст.] // Рытов А. Проникновение в молчание. СПб.: БАН, 2012.

В. Андреев