Шилейко Владимир Казимирович

ШИЛÉЙКО Владимир Казимирович (наст. имя Вольдемар) [14(2).2.1891, Петергоф - 5.10.1930, М.] - филолог-востоковед, поэт, переводчик.

Родился в небогатой семье, где было пятеро детей. Вольдемар - старший (он не любил романского звучания своего имени и просил называть его Владимиром). Отец, Казимир Донатович Ш., - отставной поручик, потом чиновник, два года изучал археологию в СПб. археологич. ин-те, посещал веч. лекции и, возможно, способствовал увлечению сына Востоком. При всей скудости семейного бюджета Ш.-старший давал возможность сыну покупать «мудрёные» кн., коллекционировать старинные монеты и медали. В своей перв. монографии Ш. упомянет с благодарностью и преподавателя гимназии М. Измайлова как человека, «некогда вложившего в меня первую и самую сильную любовь - любовь к угасшему солнцу Востока».

Ш. начал обучение в приходской школе Петергофа при лютеранской церкви, позже был переведен в Петергофскую классич. гимназию. С семи лет приступил к самостоятельному изучению древнееврейского яз. В гимназии, кот. окончил с золотой медалью (1909), выучил древнегреческий и латынь, вел науч. переписку с Британским музеем (вопросы, поставленные юным историком, были глубоки и интересны, получал ответные письма от ученых Лондона).

В 1909 поступил в СПб. ун-т на отд. восточных языков, однако через два года учёба прервалась - заболел туберкулезом. К 1913 поправился и вернулся в ун-т. Изучал ассириологию под рук. П. Коковцова и Б. Тураева, за два года полностью освоил курс и овладел этими науками. Но спорных вопросов по грамматике и произношению клинописных знаков оставалось множество, специалисты ун-та не всегда могли помочь, потому еще с 1911 начал переписку с изв. французским ученым Ф. Тюро-Данженом, основателем шумерологии, и с немецким ассириологом Э. Вайднером, а также др. востоковедами из различных стран мира (в т.ч. проф. Моск. ун-та М. Никольским). В 1912 в Новом энц. словаре Брокгауза и Ефрона была опубл. перв. большая ст. Ш. « Вавилония », а также неск. текстов расшифрованных им клинописных табличек. В 1913 вышли в свет его ст. « Тетраграмматон » в Еврейской энц. и « Иероглифы » в Энц. словаре изд-ва «Деятель». Печ. во мн. отеч. и европейских науч. ж.: так, в 1914 пять его ст. напеч. французский ж. «Ревю д'ассириоложи», немецкие ж. «Ориенталише литературцайтунг» и «Цайтшрифт фюр Ассириологи». С 1913 Ш., хотя и числился студентом СПб. ун-та, стал сверхштатным сотрудником Эрмитажа по науч. части.

Не бывавший на Востоке, Ш. для расшифровки текстов пользовался предметами старины, попадавшими в Россию через собирателей древностей. С изв. коллекционером акад. Н. Лихачевым Ш. познакомился в самом нач. своих занятий ассириологией. Историк по образованию, Лихачев создал Музей палеографии (в 1925 передал его АН СССР и был назначен его директором), все экспонаты кот. были приобретены им на собств. средства. Среди них молодой ученый отобрал для работы 35 ритуальных предметов, принадлежавших 11 царям Шумера. Большинство из них было найдено при раскопках группы холмов Телло, скрывавших под собой древний город-государство Лагаш. Происхождение остальных связано с древними городами Адаб, Урук, Ларса. Среди реликвий - известняковые, алебастровые, глиняные, мраморные, лазуритовые таблички, конусы и кирпичи, на кот. оттиснуты надписи. Каждый отд. предмет независимо от содержания текста являлся единственным в своем роде древнейшим памятником. Работая с ними, Ш. перевел неск. надписей впервые в мире, содержание других было изв. по переводам г.о. на французский. Однако и в этих случаях начинающий ученый дал важные уточнения транскрипции перевода, основываясь на детальном изучении грамматики мертвого яз. Эта работа завершилась перв. монографией (Ш. тогда 24 года) - « Вотивные надписи шумерийских правителей » (Пг., 1915). В кн. по рис. Ш. тщательно выполнена тушевая прорисовка каждого текста и образцово сделана транслитерация шумерской клинописи. И хотя степень науч. новизны и оригинальности этой публикации сегодня признается не весьма высокой, но большое значение имеет предпосланное изд. предисл. Ш. Здесь он изложил свои представления об осн. этапах шумерской истории, соотнося их с изложением Э. Мейера в его «Истории древнего мира». Молодой исследователь устанавливал хронол. границу начального этапа шумерской истории (вторая пол. V тыс. до н.э.), спорил с Мейером по вопросу о влиянии семитов на шумерскую культуру (Ш. отстаивал тезис шумерского культурного приоритета), излагал вопрос о термине «Шумер», доказывая, что от эпохи к эпохе географич. смысл этого термина подвергался изменениям и др. В 1916 кн. «Вотивные надписи шумерийских правителей» была присуждена Большая серебряная медаль Российского археологического об-ва. Ш. был признан одним из лучших европейских копировальщиков клинописных текстов. В 1916 в сб. статей в честь попечительницы Российского археологического об-ва гр. Уваровой Ш. опубл. ст. по еще четырем таблеткам из лихачевского собр.

В янв. 1917 призван в армию. Пробыл рядовым в войсках более шести месяцев, по состоянию здоровья в авг. 1917 был уволен из пехотного полка. В этом же году опубл. еще два текста с шумерийских таблеток.

Тонкий знаток лит-ры, Ш. одинаково хорошо понимал классич. и средневековую западноевропейскую лит-ру, в особенности поэзию. По воспоминаниям близких ему людей, он имел необыкновенную память, в разговоре мог цитировать любое из называемых лит. произведений - на разных яз., древних и новых. Переводов не признавал, только подлинники. Наизусть читал целые таблицы на ассирийском яз. Увлекал своих слушателей рассказами о Древнем Египте, Вавилонии, Ассирии. В архиве ГМИИ сохранилась анкета, заполненная Ш. в 1926, в кот. указано, что он « знает около 40 языков».

В 1918 Ш. принят на штатную должность ассистента в Гос. Эрмитаж. В том же году утвержден членом Коллегии по делам музеев и охране памятников искусства и старины, созданной по иниц. В. И. Ленина. Большой интерес для историков представлял анализ клинописных текстов, опубл. Ш. в 1918 в «Записках Восточного отделения Археологич. об-ва». В 1919 Ш. избрали действ. членом Российской академии истории материальной культуры (РАИМК, впоследствии - ГАИМК). С этого вр. секция археологии и искусства Древнего Востока РАИМК, кот. он возглавил, стала центром изучения ассириологии в стране. Тогда же, в 1919, утвержден в должности проф. Пг. археологич. ин-та. Читал историю Шумера и Аккада, историю вавилонской лит-ры, на практич. занятиях разбирал со студентами клинописные тексты.

В 1918 женился на А. Ахматовой, став её вторым мужем. Брак был оформлен в дек. 1918 в нотариате Литейной части ПС. Некот. время супруги жили в Шереметевском дворце, в комнате Ш. Затем переселились в Мраморный дворец на Миллионной, д. 5, где жили сотрудники РАИМК и где Ш. получил 2 комнаты. Брак продлился пять лет, до 1922. Ахматова впоследствии так вспоминала о жизни с Ш.: «Три года голода. Владимир Казимирович был болен. Он безо всего мог обходиться, но только не без чая и без курева. Еду мы варили редко - нечего было и не в чем. Если бы я дольше прожила с В. К., я тоже разучилась бы писать стихи... Он просто человек был невозможный для совместного обитания…». Однако и после развода Ахматова и Ш. оставались друзьями, регулярно переписывались, вплоть до его смерти. Ш. женился вторично – на Вере Андреевой (1888–1974). В 1927 у них родился сын Алексей, в будущем профессор, зав. кафедрой электроники в МИИТе. Алексей с женой Тамарой Ш. в теч. мн. лет актив. занимался творч. наследием отца, составлением архива (в частности, спасением рукописи «Ассиро-вавилонский эпос » ), выпуском его публикаций.

В тот же период кроме науч. деятельности Ш. занимался поэзией – писал стихи (близкие к поэтике акмеизма, участвовал в «Цехе поэтов»), делал переводы шумерской и аккадской поэзии, публиковался в российских лит. ж. и альм. «Гиперборей», «Аполлон», «Северная звезда», «Тринадцать поэтов» и др. В 1918 в альм. «Весенний салон поэтов» опубл. стихи Ш. В кон. 1918 и в самом нач. 1919 вышли очередные книжки ж. «Сирена», в кот. напеч. 6 его стих. Излюбленная форма стихов поэта - восьмистишие. Мастер центонной поэзии. «В строчках, построенных просто и спокойно, погашены все всплески, крайности чувств, но вместе с тем в них заключены мысли и эмоции человека, много пережившего и много познавшего» (Т. Шилейко). И даже после того, как Ш. перестал публ. стихи, он продолжал быть связанным с лит-рой: активно сотрудничал в изд-ве «Всемирная лит-ра», организованном по инициативе М. Горького. Будучи членом редколлегии изд-ва и одним из рук. «Студии переводчиков», Ш. редактировал переводы. Одновременно готовил переводы вавилонской лит-ры, стремясь как можно точнее воспроизвести ритмику древнего стиха. Чтобы глубже понять худож. достоинства древнейшей лит-ры, изучал западноевропейскую средневековую поэзию , стал крупным специалистом в этой обл. В 1922 в перв. номере ж. «Восток», выпущ. изд-вом «Всемирная лит-ра», было представлено неск. фрагментов из переводов древневавилонской лит-ры, в т.ч. поэма-миф «Сошествие Иштар» в перев. Ш. Выходят в свет новые публ. Ш. Зарубежные ж. по ассириологии просят его присылать ст., но ученый считает своим долгом прежде всего публ. труды в сов. изд. В 1921 он частично переиздает, частично публикует впервые 12 староассирийских таблеток из Малой Азии, древнейшие палеографич. памятники, напис. на особом варианте аккадского яз.

В 1922–29 Ш. - проф. ЛГУ, вел курсы шумерского, аккадского яз., а впоследствии первым в стране ввел преподавание хеттского яз., сотрудничал с А. Рифтиным и акад. В. Струве. Так увлекался при чтении лекций, что не замечал времени, поэтому даже на занятия в ун-т приносил будильник, заводил, ставил перед собой на кафедру и лишь после этого начинал. По записям египтологич. кружка при ЛГУ, почетным членом кот. состоял, только в 1922 выступил с 16 общедоступными д-дами на самые разные темы: « Развалины некот. городов в Месопотамии », « Из вавилонской лит-ры», «Значение мỳки в поэме о Гильгамеше», «Печати Дария и Артаксеркса», «Мужья Иштар», «Государства Умма и Шургулла ». На его лекции приходили не только члены египтологического кружка и восточного отд. Археологич. об-ва, но и студенты-неспециалисты, слушатели археологич. ин-та, люди, интересующиеся древней историей.

В 1924 начинает работать в М., не прекращая преподавательской деятельности в ЛГУ. Тогда в Музее изящных искусств была собрана большая коллекция табличек и печатей, но не было специалиста, способного квалифицированно разобрать и инвентаризировать все мат-лы. К Ш. обратились с просьбой возглавить ассирийский подотдел отдела классич. Востока музея. В 1929 переехал в М. окончательно, но через год снова заболел туберкулезом. На этот раз с болезнью ему справиться не удалось – не дожил до сорока лет. Посл. прижизненной публикацией Ш. на русском яз. стала ст. в перв. номере «Докладов АН СССР» за 1929, в кот. приведен перевод текста глиняной таблички, хранящейся в Эрмитаже.

Заслуга Ш. перед науч. знанием состоит в том, что он ввел в науч. обиход мн. шумерийские, ассиро-вавилонские, хеттские и др. письм. памятники из отеч. собраний. Подгот. издание памятников вавилонской лит. в стих. переводах. Первым в истории русской лит-ры стал переводить аккадские и шумерские лит. тексты с оригинала. Им были установлены осн. правила аккадского стихосложения. Ему принадлежат поэтич. переводы гимнов, заговоров, эпич. фрагментов, памятников религиозно-этической лит-ры, а также ритмизованные переводы шумерских царских надписей и вавилонских гадательных текстов. В архиве ученого сохранился перевод шумерского религиозного гимна о строительстве храма в Лагаше. Ш. на неполном материале, кот. располагал при жизни, сделал неск. предположений, кот. были подтверждены новыми археологич. данными. В частности, предположил, что у «Сказания о Гильгамеше» есть шумерский оригинал (обнаруженный в 1930-е шумерологом С. Крамером), он выявил параллели «Сказания о Гильгамеше» с древнегреч. мифологией и указал, что полное «Сказание» должно содержать характерный эпизод с орлом, кот. действительно был найден позднее. Множество неясных мест в «Сказании» были им переведены интуитивно, но последующие исследования шумерской грамматики и языкознания подтвердили их правильность. В обл. изучения лит-ры Ш. высказан ряд плодотворных гипотез, основанных на сопоставлении сюжетов клинописной словесности с мотивами произведений фольклора и античной лит-ры. Так, в предисл. к переводу эпоса о Гильгамеше (предпринятого Н. Гумилевым в 1919 по французскому подстрочнику востоковеда П. Дорма) Ш. сопоставил первые семь таблиц и сюжетов эпоса с «Илиадой» Гомера, пять последних - с «Одиссеей». В ст. « Родная старина » он установил в качестве прототипа благовещенского обряда выпускания птиц вавилонский обряд выпускания птиц в качестве выкупа за жизнь освободителя. В ст. « Текст предсказания Саргона Аккадского и его отголоски у римских поэтов » обнаружил параллели в формулах вавилонских гадательных текстов и поэме Лукана, предположил связь между образами Саргона и Эдипа. Эти и др. гипотезы Ш. в обл. истории лит-ры и религии получили подтверждение в позднейших трудах востоковедов, религиоведов, фольклористов, специалистов по семиотике, нашли свое продолжение и развитие.

C самого нач. изучения месопотамской лит-ры cреди текстов, обративших на себя особое внимание исследователей, едва ли не наибольший интерес специалистов вызвала поэма «Энума Элиш»: в переводе Ш. она носит назв. « Когда вверху ». Ш. был первым, кто в 1910–20 перевёл всю ему известную совокупность древнемесопотамских поэтич. текстов с оригинала на русский яз.

Одним из самых значительных достижений Ш. стал его прямой перевод эпоса о Гильгамеше, богатыре, совершающем необыкновенные подвиги, с аккадского яз. Еще в 1918 он сдал полный перевод «Гильгамеша» в изд-во Сабашниковых в М., но рукопись была утеряна. Впоследствии перевод вошёл в две рукописи Ш. « Ассиро-вавилонский эпос » и « Гильгамеш ». «Ассиро-вавилонский эпос» был предназначен для изд. в «Б-ке всемирной лит-ры», но в 1920-е выпуск б-ки прервался. Рукопись была передана в изд-во «Academia», кот. заявило о ее предстоящем изд. в 1933, однако осуществлено не было. Впоследствии «Ассиро-вавилонский эпос» предполагали напеч. и др. изд-ва Л-да и М. В. Струве удалось опубл. отрывки переводов Ш. в своей «Хрестоматии по истории Древнего Востока». «Ассиро-вавилонский эпос» Ш. вкл. в себя более 15 тысяч стих. строк и представляет собой переводы мифов, молитв, заклинаний от болезней, предсказаний по рождениям, посвящений богам и сообщений потомкам древних правителей о своих победах над врагами, об их грандиозных постройках и др.

Соч.: Вотивные надписи шумерийских правителей. Пг., 1915; Введение // «Гильгамеш», вавилонский эпос / Пер. Н. Гумилёва. Пг., 1919; Родная старина // Восток. Кн. I. Пг., 1922; Ein Omentext Sargons von Akkad und sein Nachklang bei römischen Dichtern // Archiv für Orientforschung. Bd. V (1929); Через время / Сост. Т. Шилейко. М., 1994; Тысячелетний шаг вигилий. Томск, 1994; Пометки на полях: Стихи / Публ. И. Платоновой-Лозинской. Подгот. текста и прим. А. Меца. СПб., 1999; Последняя любовь: Переписка с Анной Ахматовой и Верой Андреевой, и др. мат-лы / Сост., предисл., прим., указатель имён и назв. А. и Т. Шилейко. М.; 2003; Ассиро-Вавилонский эпос / Пер. с шумерского и аккадского яз. / Изд. подг. В. Емельянов. СПб., 2007.

Лит.: Шилейко Т. Легенды, мифы и стихи… // Новый мир. 1986. № 4; Иванов Вяч. Одетый одеждою крыльев // Всходы вечности. М., 1987.