Туфанов Александр Васильевич
ТУФÁНОВ Александр Васильевич [19.11.1877, СПб. - 15.3.1943, Галич Костромской губ.] - поэт, критик, переводчик.
Отец - крестьянин Архангельской губ. Шенкурского уезда; мать - тульская крестьянка. В шестимесячном возрасте родители увезли Т. из СПб. на родину отца. По окончании Тотемской учительской семинарии Т. приехал в СПб., где закончил Учительский ин-т. За распространение рев. лит-ры был арестован (1902), в марте 1907 арестован вторично, сидел в Выборгской и Новгородской тюрьмах.
После отбытия наказания Т. отошел от политики и примкнул к педагогич. кружку, сложившемуся вокруг ж. «Обновление школы». В этот период он написал ст. «Обучение грамоте по методу непосредственного чтения» , выпустил брошюру «Отчет о лекциях А. И. Зачиняева в Москве и Петербурге» (1912) и составил кн. «Практическое руководство к лабораторным занятиям в первый год обучения детей арифметике и геометрии» (1914). В теч. двух лет Т. обучал детей П. Сойкина, преподавал в лесной гимназии для глухонемых, однако не был утвержден в должности из-за полит. неблагонадежности.
В 1915 сосредоточился на лит. тв-ве. Стихи пис. с 8-летнего возраста. На его «литературное развитие в юности имели сильное влияние, кроме Лермонтова, еще и Тургенев, Л. Толстой, Фет и Тютчев, а после
В этот период, ознаменованный выходом его кн. «Эолова арфа» (1916), Т. зарекомендовал себя убежденным последователем символистов. Он считал, что поэт находится «в лесу символов и выйти из него не может»; «поэт должен давать только соответствия, ряды образов из великого символического трактата, всего лучше - внешне не связанных» (Свежие силы. 1914. Кн. 1). В ст. «О поэзии» (1916) он утверждал: «Поэзия выше жизни. В жизни все преходяще; человечество, отечество, общественность и миллиарды других символов горят лишь миг во Вселенной для поэта-эолоарфиста, и для преодоления трагического надо придумать, что навсегда - только одно придуманное» (Жизнь для всех. 1916. № 10–11. Окт.-нояб.).
На рубеже 1916–17 увлекся философией А. Бергсона, познакомился с работами филологов-формалистов, опубл. в двух вып. «Сборников по теории поэтического языка» (1916–17). Под влиянием новых идей Т. перешел от символизма к заумному тв-ву.
В июле 1918 Т. уехал в Архангельск, где тогда было создано Временное правительство Северной обл. В Архангельске стал одним из организаторов лит.-худож. кружка при газ. «Возрождение Севера»; актив. сотрудничал в газ. «Голос северного учителя»; выступал с д-дами; участвовал в сб. «На Севере дальнем» (1919); читал д-д «Метрика, ритмика и инструментализация народных частушек» в Архангельском об-ве изучения русского севера; был одним из организаторов лит.-худож. кружка «Сев. Парнас». На дальнейшую деятельность Т. в Архангельске серьезное влияние оказала гибель брата Николая, лейтенанта Славяно-Британского легиона, убитого в бою с красноармейцами. Если до смерти брата он принципиально не касался политики, то в марте 1919 произошел резкий перелом: Т. начал сотрудничать с белогвардейским правительством и стал проповедником идеи русского нац. возрождения. Под разными псевдонимами он опубликовал серию антибольшевистских ст., воен. обзоров и стих., проникнутых желанием мести за брата. В сент. 1919 Т. уехал из Архангельска в Томск. Оставшись на сов. территории, он неск. месяцев провел в скитаниях по Сибири и Уралу. Летом 1920 перебрался в Галич и был назначен зав. показательной школой 1-й ступ. Впоследствии Т. читал в Галиче лекции, заведовал общеобразовательными курсами политпросветотдела Галичского отдела народного образования, занимал должности зав. школьно-лекционной секцией Внешкольного подотдела Галичского отдела народного образования и инструктора по ликвидации неграмотности. Получив административные посты, мог продолжать пед. карьеру в Галиче, но она была ему уже не интересна. Дальнейшая его жизнь была связана с лит. трудом, а преподавательская или корректорская работа служила лишь источником необходимого заработка, кот. обеспечивал возможность творч. деятельности.
Вернувшись из Галича в Пг. (1921), Т. пытался утвердить себя в лит. кругах в образе вортициста и поэта-заумника. Путь к новому динамич. искусству Т. видел в изучении народных частушек: «Народной песне присущ непосредственный лиризм, как пляске дикарей вокруг костров и радению хлыстов» (Красный ж. для всех. 1923. № 7–8). Собственно частушка была для Т. образцом той поэзии, в которой звучание стиха превалировало над его смыслом, и звук становился гл. содержанием. Т.о. он пришел к «звуковой поэзии», кот. называл «фонической музыкой».
В Пг.-Л-де Т. некот. время заведовал школой и преподавал русский яз. (1922), а затем служил в различных изд-вах (1923–31). После смерти Хлебникова он пытался продолжить его дело, объявив себя «Велемиром II в Государстве Времени» и «Председателем Земного Шара Зауми», и в связи с этим проделал работу по «воскрешению пространственно-образных функций согласных фонем», опубликованную в кн. «К зауми» (1924). На вечерах образованного в 1924 ЛО Всероссийского союза поэтов Т .выступал с чтением д-дов и стихов, активно участвовал в работе созданной при Союзе поэтов мастерской по изучению поэтики, публ. в «Собрании стихотворений» (1926), изд. ЛО ВСП. В марте 1925, стремясь сплотить вокруг себя левую поэтич. молодежь, Т. организовал группу «Орден заумников (D. S. O.)», работа которой носила студийный характер: на ее заседаниях читались и разбирались произведения участников группы, слушались д-ды о новом искусстве. Публичная деятельность «Ордена заумников» ограничивалась редкими поэтич. вечерами. В нояб. 1925 группа была преобразована в «Левый фланг», в кот. кроме Т. вошли А. Введенский, Е. Вигилянский, И. Марков, Д. Хармс и др. «Левый фланг» не имел общей идейно-худож. программы, и его члены не были едины во взглядах на поэзию. Группа устроила только два выступления и в янв. 1926 прекратила существование. Впоследствии некот. участниками «Левого фланга» был создан «Фланг левых» (переименован в «Академию левых классиков»), однако Т. не принимал участия в поэтич. выступлениях нового объединения. Он продолжал считать себя единственным участником «Левого фланга», под маркой кот. вышла посл. кн. его стихов «Ушкуйники» (1927).
Начиная с лета 1924 Т. считал, что его тв-во «от беспредметности идет неизбежно к образности, только неощутимой при старых способах восприятия, насыщенной элементами зауми» (Терентьевский сб. [Вып. 1]. М., 1996). В период существования «Ордена заумников» он говорил об обязательности для его членов праславянского и древнерусского яз. и считал, что ему самому более всего удаются «стихи о Руси славянской» (Ушкуйники.
10.12.1931 Т. был арестован и проходил по делу Детского сектора Госиздата. Он признал себя виновным в том, что являлся руководителем антисоветской организации и вел идеологич. борьбу с сов. властью. Из всей группы осужденных он получил самый строгий приговор (5 лет лагерей) и был направлен в Темниковский исправительно-трудовой лагерь в Мордовии, где находился в теч. года, и затем был досрочно освобожден по инвалидности. Административную ссылку отбывал в Орле (1933–36). Все свободное время занимался лит. тв-вом и переводами. Под влиянием теоретич. установки о «перековке психологии правонарушителей» и практической работы в лагерной газете написал ряд рассказов и пьесу. В мае 1934 Т. начал перевод шекспировского «Кориолана», над кот. работал неск. месяцев. Кроме того, Т. перевел «Гамлета» и, возможно, «Короля Лира» и «Макбета» (тексты не сохр.). Впоследствии его перевод «Кориолана» (после редактуры и без указания фамилии переводчика) был опубл. в 6 томе СС Шекспира (1941).
По окончании срока административной ссылки Т. переехал в Новгород, где устроился лаборантом кабинета педагогики Новгородского учительского ин-та. Здесь он первое время продолжал лит. работу, причем его худож. взгляды уже существенным образом сдвинулись в сторону реализма. В этот период им были напис. венок сонетов «Домой, домой!» , трагедия «Вечевой колокол» , пьеса «Мечислав» и др. произведения. Однако с 1938 Т. оказался загружен работой в ин-те и фактически прекратил лит. деятельность. В должности лаборанта кабинета педагогики Т. проработал в Новгороде до лета 1941, когда в связи с немецким наступлением был эвакуирован в Чебоксары, а оттуда в Галич. Умер от истощения.
Соч. : Эолова арфа. Пг., 1916; К зауми. Пг., 1924; Ушкуйники. Л., 1927; Письма ссыльного литератора: Переписка А. В. и М. В. Туфановых (1921–1942) / Сост., вступ. ст., подгот. текста и коммент. Т. М. Двинятиной и А. В. Крусанова. М., 2013. (Серия «Россия в письмах».)
Лит .: Никольская Т. <автором ошибочно указан С. Сигов> Орден заумников // Russian Literature. 1987. Vol. 22. № 1; Туфанов А. Ушкуйники. Berkeley Slavic Specialties, 1991; Разгром ОБЭРИУ: Мат-лы следственного дела / Вст. ст., публ. и комм. И. Мальского // Октябрь. 1992. № 11; Богомолов Н. 1) Заумная заумь // Вопросы лит-ры. 1993. № 1; 2) Новые мат-лы о жизни и тв-ве А. Туфанова // Русский авангард в кругу европейской культуры. Международная конф. М., 1993; Крусанов А. 1) А. В. Туфанов: архангельский период (1918–19 гг.) // НЛО. 1998. № 2 (30); 2) Русский авангард 1907–32. Ист. обзор. Т. 2. Кн.
Т. Двинятина, А. Крусанов
