Юркун Юрий Иванович
ЮРКУ́Н Юрий Иванович (наст. имя - Юркунас Юозас) [17.9.1895, м. Седунцы Виленского у. – 21.9.1938, Л-д] - прозаик, драматург, художник.
Родился в литовской семье, но с детства родным яз. для него был русский. Рано ушел из семьи, скитался по западным городам России. Актерствовал под псевд. Монгандри. Есть сведения, что в Киеве Ю. служил в воен. оркестре. Вероятнее всего, в нач. 1913 здесь и встретились Ю. и М. Кузмин, после чего судьба юноши резко переменилась. На эту дату наводит цикл стих. Кузмина «В дороге», датированный поэтом «февраль-август 1913» и посвящ. Ю.
Рассказы Ю. о скитаниях привели Кузмина к мысли о создании «нового» писателя. Он придумал ему псевд. – Юрий Юркун. Перв. роман Ю. « Шведские перчатки » (1914) вышел с предисл. М. Кузмина: «Мне приходится говорить о совсем новой книге не потому, что она нова, что только что вышла, что имя автора неизвестно, даже не потому, что роман этот принадлежит к какому-нибудь существующему “новому” направлению. Нет, дело обстоит гораздо проще и потому, может быть, серьезнее. Книга эта потому нова, что до сих пор такой не было… Этим я не говорю, что она лучше всех выходящих книг, нет, просто она другая, сама по себе, новая; в природе появилась новая трава, новый цветок: на что они пригодны – другой разговор, но самый факт их появления должен быть отмечен… Счастливая случайность заставила совпасть недостатки автора (не везде уверенный рисунок, излишний лиризм и иногда довольно наивное философствование) с качествами его героя. Конечно, г. Юркун не отвечает за Иосифа, но есть страницы, где их трудно разделить».
Литераторы заметили Ю. сразу. Критики писали о юморе, «искренности тона, придающем произведению несколько интимный характер», о «молодой ласке к людям». «Несомненно литературное дарование присуще Юркуну, - констатировал В. Ходасевич. – Его наблюдения своеобразны, зорки, порой свидетельствуют об умении разобраться в неглубоких, но сложных… Повествование его читается с интересом. Значит, автор в известной степени владеет тайной заворожить читателя, ввести его в свой мир…» (Утро России. 1914. № 310).
Ю. легко входит в лит.-худож. жизнь Пг. Он завсегдатай «Бродячей собаки» и «Привала комедиантов». Втор. кн. Ю. - сб. « Рассказы, написанные на Кирочной улице, в доме под № 48 » - вышла в 1916. Посвящения рассказов Ю. дают представление о круге его общения в ту пору. « Серебряное сердце » посвящ. М. Кузмину, « Катарин а» - Р. Ивневу, « В защиту нравственности » - Е. Миклашевской, « Неизвестная машина » - Г. Иванову, « Маленькая барышня » - Ю. Слезкину, « Последние ноты певицы Арто » - Б. Григорьеву, « Сила любви » - О. Глебовой-Судейкиной, цикл « Столичный сцены » - Г. Адамовичу и т.д.
Под романом Ю. « Дурная компания » стоит дата «1914/5 г.»; на обложке: «изд. “Фелана”.
Еще более фантасмагорична др. повесть Ю. - « Клуб благотворительных скелетов », напеч. под одной обложкой с «Дурной компанией». В ней ожившие скелеты, объединившиеся в клуб, хотят наставить на путь истинный временно здравствующих. И, конечно, их попытки безрезультатны.
Пришедшие к читателям в 1918 кн. Ю. не были замечены критиками. Правда, один отклик через неск. лет дошел до Ю. Он был тем более ценен, что исходил от Б. Пастернака, только что выпустившего «Детство Люверс», чем-то перекликавшееся с прозой Ю. (Вопросы лит-ры. 1981. № 7).
В 1918 Ю. в первый раз был арестован по подозрению в причастности к убийству М. Урицкого. Однако вскоре по ходатайству М. Горького был освобожден.
В годы двух революций и Гражданской войны вокруг Кузмина и Ю. образовался кружок молодых писателей, в кот. вошли К. Вагинов, А. и С. Радловы, А. Пиотровский, художник В. Дмитриев. Они выработали теорию эмоционализма, стали выпускать альм. «Абраксас». В перв. вып. напеч. рассказ Ю. « Игра и игрок », во втором – два рассказа « Петрушка » и « День в балетном училище », о кот. было сказано, что это «две главы, составляющие часть большой повести “ Туманный город ”». С. Радлов упоминал еще одно произведение Ю.: «Прекрасным примером высокой театральности служит для меня еще не увидевшаяся сцены пьеса Юр. Юркуна “ Маскарад слов ”. Для поверхностного суждения это типичный пример засилия слова над театром; очень мало “фабулы” и очень много “разговоров”. Но в том-то и дело, что слово проплавлено и пропущено здесь сквозь актера, что своеобразный синтаксис здесь повелительно диктует определенный ритм жеста…» (Абраксас. Вып. 1. 1922). Еще неск. публикаций Ю. той поры – большой рассказ « Софья-Доротея » (Часы. Час первый. 1922) и « Повесть о многомиллионном наследстве » (всего в три страницы с подзаголовком «Сон»), объявленные как части большого произведения Ю. Однако больше Ю. не печ.
Встреча с О. Гильдебрандт-Арбениной, ради живописи оставившей сцену, переменила жизнь Ю. Он начал рисовать. В 1929 вместе они участвовали в моск. выставке «Тринадцати». Ю. дал на нее пять работ, Гильдебрандт – семь. О выставке писали много и хорошо, хвалили почти всех. О них – ни слова. Мн. работы художников были приобретены музеями и коллекционерами – всех, кроме Ю. Возможно, поэтому Ю. больше не выставлялся. Гильдебрандт участвовала еще в двух выставках «Тринадцати».
В марте 1936 не стало М. Кузмина. А менее чем через два года арестовали Ю. по «писательскому делу». Его товарищами по несчастью оказались Б. Лившиц, В. Стенич, и В. Зоргенфрей. По какой причине Ю., не печатавшийся уже почти два десятка лет, оказался вовлеченным в «писательское дело», сказать трудно. Ю. арестовали 3 февр. 1938, обвинив «за участие в антисоветской право-троцкистской террористической и диверсионно-вредительской организации» по ст. 58-8 и 58-11. 20 сент. Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила писателей к высшей мере наказания. Расстрелян на следующий день.
10 окт. О. Гильдебрант-Арбенина писала В. Бонч-Бруевичу, тогдашнему директору Лит. музея, еще в 1934 приобретшего у М. Кузмина часть его архива, о рукописях Кузмина и Ю., изъятых НКВД. Под пунктами 1–3 значатся рукописи Кузмина, под пунктом «4. Рукописи Юркуна (воспоминания о Маяковском, пьесы и рассказы)…». В надежде, что Бонч-Бруевичу проще будет хлопотать за рукописи Кузмина и за архив Ю., она сообщала точную дату: «Конфискация библиотеки и архива была произведена 8 октября».
В 1958 Ю. реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР.
Соч.: Шведские перчатки. Пг., 1914; Серебряное сердце // Пг. вечера. Кн. 3. Пг., 1914; Катарина // Лукоморье. 1914. № 14; Ибо Он знал, что делал // Огонек. 1914. № 2; Св. Казимир // Там же. № 16; В защиту нравственности // Там же. № 31; A la guerre // Лукоморье. 1915. № 14; Последнее желание // Огонек. 1915 № 15; Как и откуда пошел табак: Сказка // Там же. № 15; Цветы // Лукоморье. 1915. № 34; Непосильная задача // Новый ж. для всех. 1915. № 10; Красный жук // Там же. 1916. № 2–3; Поезд стоит сорок минут // Лукоморье. 1916. № 22; Рассказы, написанные на Кирочной ул., в доме № 48. Пг., 1916; Дурная компания. Пг., 1917; Петрушка // Абраксас. 1922. № 2: Повесть о многомиллионном наследстве // Там же. Пг., 1923. Февр.; Клуб благотворительных скелетов // Бездна: «Я» на грани страха и абсурда. СПб., 1992; Петрушка. Побрякушка // Час пик. 1995. 6 сент.; Дурная компания. СПб., 1995.
Лит .: Немировская М. Группа «Тринадцать» // Художники группы «Тринадцать». М., 1986; Мих. Кузмин и русская культура ХХ в. Л., 1990; Письма М. Кузмина. 1930–34 гг. // Новый ж. 1991. Кн. 183; Биневич Евг. Биографич. справка // Бездна. СПб., 1992; Биневич Евг. «В природе появилась новая трава…» // Час пик. 1995. 6 сент.; Назарин А. Портрет Юрия Юркуна // Юркун Ю. Дурная компания. СПб., 1995; Гильдебрандт О. «О Юрочке» // Там же; Шаталов А. Предмет влюбленных междометий: Ю. Юркун и М. Кузмин: К истории лит. отношений // Вопросы лит-ры. 1996. № 6; Биневич Евг. Пером и кистью // Распятые. Вып. 3. СПб., 1998; Кузмин М. Дневник. 2-е изд. 1934. СПб., 2007; Гильдебрандт-Арбенина О. Девочка, катящая серсо… М., 2008; Недошивин В. Прогулки по Серебряному веку. СПб.-М., 2010.
Евг. Биневич
