Унксова Кари Васильевна

У́НКСОВА Кари Васильевна [21.10.1941, г. Алма-Ата - 4.6.1983, Л-д] - поэт, актив. деятель «второй культуры».

Фамилия, по свидетельству самой У., восходит к эпохе Ивана Грозного: основатель рода (татарин, бывший в России представителем Золотой Орды, а затем сосланный в Рязань) имел «длинное прозвище, на конце кот. стояло Ун кыс, что значит десять дочерей» (« Автобиография »). Редкое норвежское имя дано У. бабушкой-латышкой Минадорой Георгиевной Ульдрик. Дед и бабка по отцу - революционеры, члены «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», были знакомы с Лениным и Троцким. Родители, Василий Александрович и Таисия Николаевна, - геологи, доктора наук. Семья оказалась в Казахстане в эвакуации и вернулась в Л-д в 1945.

Училась в 107 школе Выборгского р-на у Людмилы Николаевны Лесохиной, жены изв. социолога В. Ядова. По воспоминаниям соученицы У., Н. Поповой (ныне директора Музея Анны Ахматовой), Лесохина очень высоко ценила юношеские стихи У. («...И полки с длинным желтым Горьким... / Мне в первый раз в шестнадцать лет / Шампанское казалось горьким...»). Рекомендация Лесохиной позволила У. еще в школьные годы познакомилась со стиховедом А. Квятковским (автором «Поэтич. словаря»), оказавшим значительно влияние на становление версификационного мастерства У.

В 1965 закончила геологич. фак-т ЛГУ, где училась в одной группе с будущим художником-нонконформистом Е. Рухиным, с кот. была дружна до самой его смерти; затем в аспирантуре Лен. горного ин-та. Первые поэтич. опыты У. относятся к школьным годам: «Это была игра звуками: “в траве гвоздики дикой найди-ка гвоздь” или “бровей оранжевый кармин и неба злой ультрамарин”» (М. Унксова, 2009-2), - причем стихи У. не записывала, а сразу «нащелкивала на машинке, как Бальмонт, без помарок и поправок со скоростью профессиональной машинистки» (З. Плавинская). В опубликованном в ж. «Акт» (2004. № 15) стихотворении восьмилетней У., посвящ. Лермонтову (точнее, написанном от имени Лермонтова), «отчетливо слышны интонации, характерные для ее зрелого творчества» (Э. Шнейдерман).

В 1962 старшая сестра привела У. в ЛИТО ВСЕГЕИ: «…выступал Бродский, и мы сидели …в первом ряду, пытаясь записать на магнитофон его чтение стихов». По воспоминаниям М. Унксовой, в ЛИТО входили «мужественные мужички-геологи, поэты реалистическо-публицистического толка», поэтому, когда У. «прочла им что-то про “странные линии кринолинов…”, “ах, ты обронила тацеты…” …ее раскритиковали в пух и прах» (М. Унксова, 2009-1). В нач. 1970-х У. поехала в Москву, после чего появились публикации ее стихов в ж. «Сельская молодежь» (« Вот продавив тяжелое пространство… » ― 1973. № 8; « Тот ясный лес припомнился мне дивом… » ― 1974. № 3) и «Смена» (1974. № 5), где в рубрике «Первая встреча с поэтом» были напеч. стих. « Соловей », « Животрепещущие карпы…. », « Сирень раскрытая, пустая… », «Тот ясный лес припомнился мне дивом…», « Осенние пришли дожди. Но холод… » с предисл. Б. Слуцкого, отмечавшего, что в стихах У. нет «ни одного неточного, более того, ни одного лишнего слова», что слух поэта «обострен настолько, что иногда ухо ловит слишком много звуков» (подборка получила премию ж. по итогам года). Первая публ. в «Сельской молодежи» удостоилась благожелательного отзыва С. Чупринина (Лит. обозрение. 1974. № 7), заметившего, что У. находит «свои варианты существования лирич. стихии в сюжетном стихе». Стихи публ. также в эстонском альм. «Таллиннские тетради» (вып. 1, 1977; вып. 2, 1978); газ. «Сов. Эстония (1975, 16 февр.) - перевод двух стих. Арви Сийга. Сама У. утверждала, что для этих публ. «не изменила …ни одной запятой» (Э. Шнейдерман). Однако это не вполне так: публикация стих. «Тот ясный лес припомнился мне дивом…» в ж. «Сельская молодежь» обнаруживает множество разночтений с практич. одновременной публ. того же текста в «Смене» (где он и был напеч. в авторской ред.; ср. текст в сб. «Поэзия. Проза»).

Печ. в самиздате: ж. «Часы» (1983. № 44; 1985. № 57), «Обводный канал» (1984. № 6), «Голос» (1978. № 8), «Мария» (1980–82), «22» (1985. № 45; 1986. № 47, 48), альм. «Архив» (1976–78), «НЛО: Наша личная ответственность» (1982–83), «Антологии женской поэзии» (1980; изд. не осуществл.), ант. «Острова» (1982).

У. называла своими учителями Анри Волохонского и А. Хвостенко (И. Зунделевич; В. Лён) и под их влиянием примкнула к группе «Верпа» и квалитистам («Под квалитизмом мы понимали “стихи высокого качества”. Квалитизм был для нас тогда синонимом супрематизма» - В. Лён), была также близка к трансфутуристам (круг ж. «Транспонанс»), однако в 1982 создала собств. лит. группу - «НЛО: Наша личная ответственность» (также А. Изюмский, В. Резунков, А. Соболев, А. Тимофеевский), участников кот. «объединяла вера в близость человека к астральному миру, идея освобождения духа от телесной и социально-полит. зависимости» и увлеченность учением Кришнамурти («Самиздат Л-да»). Вышли два номера альм. «НЛО» (отпеч. на ксероксе в 100 экз.), после гибели У. изд. прекратилось.

Погруженность в восточные философии и практики, бывшие в ту эпоху «определенным маркером принадлежности к диссидентам от культуры» (И. Зунделевич) значительно повлияла на тв-во У., в кот. сильны «восточные мотивы» (напр., « Листы из восточной тетради », 1971–76). По свидетельству др. мемуариста, У. даже «переводила что-то из древнеиндийской классики и под чужим именем издавала» (З. Плавинская). Переводы У. не систематизированы, однако изв., что в 1976 композитором С. Белимовым был создан цикл «Плач по Сантьяго» на стихи чилийской поэтессы Патрисии Вильясанте в переводе У.

28 авг. 1979 вместе со всеми, кто собрался на концерт группы «Аквариум» у Михайловского замка (концерт был отменен), У. была задержана и заключена в КПЗ, где и было напис. обращение в Ленгорисполком с призывом открыть в городе рок-клуб (В. Резунков).

Участвовала в феминист. движении, многие участницы кот. были арестованы или высланы из СССР после выхода в сентябре 1979 самиздатского альм. «Женщина и Россия» (в создании и распространении кот. У. принимала деятельное участие) и пришедшего ему на смену ж. «Мария»: У. «удалось скрыться, когда ордер на арест был уже подписан» (Ю. Вознесенская).

В сент. 1979, после того как коллекционер нонконформистского искусства Георгий Михайлов был арестован, а изъятые при его аресте картины приговорены к уничтожению, У. вместе с художником Г. Богомоловым создала текст обращения к мировой общественности с призывом защитить коллекцию Михайлова. По словам Г. Михайлова, именно этот текст лег в основу устава Фонда свободного совр. искусства.

После осуждения на 15 суток по мифич. обвинению в «избиении дружинников и оскорблении их нецензурными словами» (ноябрь 1980), обысков и слежки У. было предложено эмигрировать (по сфабрикованному КГБ вызову от «родственников из Израиля»). Но за две недели до отъезда, 3 июня 1983, У. была сбита автомобилем при невыясненных об-вах и на следующий день умерла (М. Унксова, 2009-1). Похоронена на Северном кладб. Сообщение о гибели У. появилось в «The New York Times» 26 июня 1983.

Мемуаристы единодушны в том, что У. «владела редким даром вмешаться в судьбу, перевернуть жизнь и пустить ее по новому руслу», могла сделать «убогую коммуналку богемным салоном» (З. Плавинская). С. Белимов называет У. «одним из великих поэтов ХХ века - поэтом, выработавшим свою собственную эстетику, абсолютно отличную от всей “гуманистич.” романтич. ветви русской поэзии», равновеликим Цветаевой, Ахматовой и Бродскому; творцом, чья поэтич. эстетика значительно повлияла на формирование его муз. эстетики. «Все …подчеркивают могучее обаяние Кари, притягивавшее людей как магнитом» - в ее доме часто гостили художники, поэты, композиторы, фотографы: как вспоминает сестра, однажды У., «указывая на сидящих напротив в ряд Бродского, Тищенко, Рухина, Хвостенко», «шепнула: “А что, хорошую я собрала компанию!”» (М. Унксова, 2009-1). Дом У. на пр. Карла Маркса, 21 внесен в «Карту памятных мест нонконформистского искусства Л-да - СПб.» (представлена на Фестивале независимого искусства в моск. ЦВЗ «Манеж» в нояб. 2004), поскольку был в те годы «одним из основных литературных салонов» (С. Савицкий).

Творч. наследие У. составляет «примерно четыреста страниц текстов - стихи, поэмы, прозаич. отрывки, автобиография» (М. Унксова, 2009-1). Незадолго до гибели У. систематизировала все написанное (кроме переводов) в виде шести т.: 1. Произведения до 1971; 2. « Аппиева дорога » - произведения 1971–75 (стихи, пьесы, поэмы и ряд произведений, жанр кот. нетрадиционен и трудно поддается опр.); 3. « Песни Кришнамурти » - 33 «беседы Кришнамурти», изложенные особым обр. структурированной прозой с поэтич. вставками; 4. Произведения 1976–78 (« Письма Томаса Манна », « Новый лирич. цикл », циклы « Океан », « Милосердие », « Покинутые своды », а также прозаич. «Автобиография»; 5. « Сценарий » (1976–81), задуманные как колл. произведение, своего рода реализованная «Игра в бисер», где каждый автор должен был играть не только свою роль, но и все другие (от этого замысла осталось только мистифицирующая « Увертюра », а остальные тексты напис. самой У.); 6. « Россия в Лете » (1982–83) (по воспоминаниям мужа У., А. Л. Смирнова. Запись устного рассказа, нояб. 1985).

После гибели У. друзья напеч. в самиздате (ротапринт, ок. 50 экз.; хранится в Отд. рукописей РНБ) книгу ее соч., включающую 2 и 4–6 т. авторского состава.

В 1985 в Тель-Авиве мифич. изд-вом «Лира» (за кот. стояла подруга У., Беата Дорин (Малкина), издавшая книгу на свои средства) был выпущен сб. «Избранное» (стихи 1971–76 и 1982–83, «Автобиография», « Письмо из Тбилиси »), составленный И. Зунделевичем и А. Волохонским.

Позже стихи и проза печ. в ж. «Транспонанс» (1984. № 25), «Митином ж.» (1986. № 8); сб. «Самиздат века» (Минск, 1998); «Антологии русского верлибра» (М., 1991); ж. «Столица» (1991. № 10/54); «Согласие» (1992. № 4–5; 1993. № 3); «Арион» (1994. № 1); антологии «Рус. поэтич. миниатюра» (Рудня, 1994); ж. «Апраксин блюз» (1999. № 9); «Зинзивер» (2005. № 2); кн. «“Минувших дней опальная чреда…”: Художник Евгений Рухин и его время» (СПб., 2005); ж. «Двоеточие» (2007. № 8); антологии «Актуальная поэзия на Пушкинской-10» (Киев, 2009); антол. «Русские стихи 1950–2000» (М., 2010). Отд. произведения переведены на франц. язык Андре Марковичем.

Часть рукописей У. хранится в фонде об-ва «Мемориал» (ф. 127, передан в 1998 Н. и Т. Доброхотовыми-Майковыми; Т. А. Доброхотова-Майкова создала цикл иллюстраций к произведениям У.).

Значительный по объему сб. произведений У. «Поэзия. Проза» был изд. лишь в 2009 (сост. и предисл. М. Унксовой; в предисл., кроме многочисленных, но отрывочных биографич. сведений, содержится дилетантская попытка очертить творч. путь поэта: в частности, наметившееся уже в 1960-е тяготение к верлибру - под влиянием окружавших У. художников-нонконформистов). Вследствие этого У. и по сей день остается одним из самых недооцененных поэтов лен. андеграунда, хотя, как свидетельствует мемуарист, «уже в начале 1960-х на нее водили смотреть: “Хочешь увидеть живого гения?”» (Ю. Колкер).

Тв-во У. весьма разносторонне: опыты в классич. роде (« Рождение сонета »), абсурдистские сценки (« Мистерия о Гамлете в одном акте »), опыты чистой поэтич. медитации и т.д. Однако, как полагает Д. Давыдов, наиболее значимая часть наследия поэта - «“словесные потоки”, явственно наследующие хлебниковским поэмам (и параллельные некот. текстам Л. Аронзона), и тексты …на грани внутреннего монолога и философской лирич. рефлексии». По мнению др. исследователя, У. - «импрессионист; ее интересуют отрывочные - зрительные и звуковые - образы, данные сразу, одним пятном, одним взмахом кисти; приметы ее стиля - описательность и звукоподражания» (в частности, попытки передать тоны муз. инструментов), поэтому поэзию У. можно считать восходящей к Е. Гуро и футуристам (Ю. Колкер). З. Плавинская наз. стихи У. своего рода «голограммами с космич. ритмикой, гипнотич. мелодичностью и новым объемом слова, с напряжением всех чувств, с многоэтажным подтекстом». А. Мухарев замечает, что У. уже в 1970–80-е «сумела предвосхитить многие поэтич. приемы (напр., те, что критики потом назвали “метареализмом”, “полистилистикой”, “метаметаболой”)», кот. стали актуальны существенно позже. Так, в комм. Ры Никоновой к опубликованной в ж. «Транспонанс» (1984. № 25) пьесе У. « цб парнас » (1973) перечислены 26 приемов, соединенных У. в «один стройный организм» 4-страничного текста: «акценты визуально знаковые эмоциональные, дуализм масштаба знака, …цитаты, сплавы цитат, аналогии (простые и моделирующие)» и т.п.

По мнению Э. Шнейдермана, некот. стихотворения У. - это «попытка передать музыку музыки музыкой стиха». И хотя излюбленным размером поэта остается белый ямбич. стих, ее стихам свойственно «ритмич. разнообразие …вплоть до “безразмерности”», причем «нередко, стремясь вытащить на свет - в стихи - подсознательное, она применяла интуитивное (“механич.” письмо)» - этим и обусловлены «пропуск отдельных слов, отказ от знаков препинания», приемы, связанные со «стремлением передать изменчивость ощущений, текучесть мыслей, тонкие колебания словесной массы».

И. Муравьева оценивает тв-во У. как «явление редкой сложности»: «нарушая подчас все законы синтаксиса, разрывая привычные связи слов и смыслов, У., как первый поэт на земле, не знакомый с суровыми законами “школы”, творит свой собственный мир» - «мир перепутавшихся ассоциаций и непереводимых на язык логики сновидений, размытых рифм и печальных метафор».

Композитор С. Белимов, близко знавший У., полагает, «что одной из задач поэзии Кари было создание – воссоздание вселенной на клочке бумаги . Как в японских хокку и хайку. В этом отношении очень показательно её стихотворение “Океан”, давшее имя циклу... В этом коротком - меньше страницы – стихотворении сбитый ритм и аллитерации - строка за строкой - ткут портрет вселенской стихии: от спокойных волн первых строчек к безумному ужасу кульминации - и - неожиданно-контрастному заключению, соразмеряющему несоизмеримое – стихию и личность».

Соч.: Избранное: Стих. Тель-Авив, 1985; Поэзия. Проза. СПб., 2009.

Лит. : Слуцкий Б. [Предисл.] // Смена. 1974. № 5; Чупринин С. «Прочитав неведомое имя…» // Лит. обозрение. 1974. № 7; Вознесенская Ю. Женское движение в России // Посев. 1981. № 4; Москва змiцнюэ переслiдування // Свобода: Украiнскький щоденник. Jersey city and New York. 1981. 22 january; Sunday Kari Unksova, Dissident Poet, Said to Die in Soviet Mishap // The New York Times. 1983. June 26; Колкер Ю. Вольноотпущенники // Обводный канал. 1984. № 6; Никонова Р. Комм. // Транспонанс. 1984. № 25; Муравьева И. [Рец на: Кари Унксова. Избр. Изд. «Лира», 1985] // Обозрение: Аналитич. ж. «Рус. мысли». 1986. Вып. 21; Ledkovskai-Astman M., Rosenthal Ch., Zirin M.F. Dictionary of Russian women writers. U.S.A. 1994; A History of Women's Writing in Russia. Cambridge, 2002; Савицкий С. Андеграунд: История и мифы лен. неофиц. лит-ры. М., 2002; Самиздат Л-да. 1950-е - 80-е. Лит. энц. М., 2003; Плавинская З. Скрипичный сюжет // Лебедь. 2006. № 462; Зунделевич И. Неск. слов о Кари // Двоеточие. 2007. № 8; Михайлов Г. [Инт.] // Радио «Свобода». 2007. 15 авг.; Резунков В. «И я последний возлагаю камень» // Дело. 2007. № 487; Лён В. Как всё начиналось // Дети Ра. 2008. № 6 (44); Унксова М. Кари (моя сестра) // Сумерки «Сайгона». СПб., 2009; Унксова М. Кари Унксова. Жизнь и тв-во // Унксова К. Поэзия. Проза. СПб., 2009; Мухарев А. Новое изд. Кари Унксовой // Питерbook. 2009. 4 дек.; Давыдов Д. [Рец. на кн.: Унксова К. Поэзия. Проза] // Воздух. 2010. № 1.

С. Друговейко-Должанская